Остров Невезения

Диспетчер посмотрел на нас внимательней, убедился, что перед ним иностранцы, случай тяжелый. Вздохнув, взял фломастер и обратился к карте. Он составлял наш автобусный маршрут минут десять, вычерчивая на карте направления от остановки к остановке, на которых нам следовало пересаживаться, прописывая названия остановок и номера автобусов. Несколько раз ему приходилось обращаться к своим коллегам, и те подсказывали ему. Наблюдая за этим процессом, я понял, какую глупость мы затеяли, мне было неловко, что мы нагрузили занятого человека своей совершенно дурацкой просьбой. Я был готов к тому, что его терпение сейчас иссякнет и он пошлёт нас подальше от себя, на станцию метро, откуда можно просто и гораздо быстрее добраться до нужного нам места. И я бы не удивился, если бы он послал нас, я бы еще и извинился перед ним. Но он терпеливо разрабатывал заданный ему маршрут и вполне вежливо разъяснял нам, где следует перейти к другим автобусным остановкам и как их найти. Это был типичный пример британской терпимости по отношению к различным формам отклонений и странностей.

Автобусный маршрут, который мы выпросили, оказался интересным лишь до станции Стрэдфорд. Дальше, было бы разумнее пересесть на метро и не мучить себя ездой в полных автобусах, тем более что в тех районах смотреть не на что. На метро следовало бы перейти ещё где-нибудь во второй зоне, выехав из центра. Но мы уперто продирались сквозь перегруженные улицы Лондона какими-то извилистыми маршрутами, созерцая все вокруг со второго этажа автобуса. Дорога заняла не один час, и, добравшись до дома, мы согласились с тем, что надо было послушать диспетчера и воспользоваться метро.

За входной дверью дома постоянно лежала пачка всякой корреспонденции. По количеству и разнообразию приходящей почты можно было догадаться, что многое доставляется для постояльцев, давно съехавших с этого адреса. Мы не знали, кто и как заботится об этом, поэтому, ожидая письма из банка, проверяли почту сами.

За два дня до нашего отъезда отсюда мы получили письма с банковскими карточками и разъяснением, что персональные коды для пользования ими нам пришлют в ближайшие дни. Назревала нестыковка по времени.

В пятницу мы посетили наш колледж в последний раз. А проживание и питание оставалось в нашем распоряжении до понедельника. В колледже, завершение нашей оплаченной двухнедельной учебы было оформлено без проволочек, и предложений продолжать отношения. В классе, мне и еще кому-то из группы, вручили сертификаты о прослушанных уроках английского языка, с чём поздравили. А я, перед всем классом поклялся сделать себе по этому случаю цветную татуировку, на долгую и добрую память о колледже. Учительница ответила, что им будет не хватать моего иностранного сарказма с забавным русским акцентом.

А если серьёзно, то нам следовало бы задуматься о нашем следующем шаге. Если бы в колледже кто-нибудь подсказал нам о возможности продлить наши студенческие визы путем оплаты дальнейшей учёбы и обращения с этим в миграционную службу, всё наше дальнейшее пребывание на острове обрело бы совершенно иной статус и содержание. Но этого не случилось, и мы покинули колледж, даже не ведая о такой возможности. Вне колледжа мы также вовремя не встретили никого, кто бы подсказал нам возможные пути продления нашего легального пребывания в стране. Так мы оказались на ложном пути.

На встречу с типом, предлагавшим нам работу на ферме, мы подъехали на станцию метро Восточный Актон. В этот день была отвратная погода, ветрено и с кратковременными атаками мокрого снега, который тут же таял. Пришлось немного подождать. Приехал он на машине, с ним была, по всем внешним признакам, украинская подружка. Она осталась в машине, а он вышел к нам. По всему было видно, что он здесь уже не один год. Мы познакомились, и задали свои вопросы. Стас твердо настаивал на оплате его услуг в размере 160 фунтов с каждого, что, по его утверждению, составляет минимальный недельный заработок на той ферме. Описание самой работы и условий проживания там, звучали невнятно и не вызывали у меня положительного энтузиазма. Наши предложения рассчитаться с ним в процессе работы, если таковая сложится, категорически отвергались им. Мне все это не нравилось, и я был склонен, отказался от его услуг. Его подруга уже дважды высовывалась из машины и со стервозной интонацией диктатора поторапливала своего приятеля. Остановились на том, что в воскресенье рано утром он везёт туда одного работника, может взять и нас, и уже там, на месте принять решение. Познакомившись с новым местом и работодателем, можно будет отказаться и вернуться с ним в Лондон. Или же, заплатив ему, остаться там. Обещали позвонить ему, и разошлись.