Остров предательства

– Благодарю вас, благодарю вас, дорогие друзья! – говорил Лорен, когда лепестки падали ему на лицо. Здания, окружавшие их, делались всё более великолепными, хижины с соломенной крышей уступали место домам из песчаника, стены которых были украшены яркой росписью.

– Мы идём к Ковчегу, – сказала Элли. – А мы увидим Королеву?

Лорен улыбнулся:

– Воистину так.

Нервные мурашки закололи Элли шею, словно метель стеклянной пыли.

– Скажи мне, Элли, могу ли я предположить, что ты ищешь работу? Ежели я сумею убедить Королеву не бросать тебя в темницу, я думаю, Она могла бы прибегнуть к твоим талантам.

Элли поражённо уставилась на Лорена. Она кивнула.

– Да, – ответила она. – Да, пожалуйста.

– Превосходно! – объявил Лорен. Улица вышла к бульвару Богоявления, и вот впереди показался Ковчег, его размашистые серо-белые бока плавились в жаркой дымке. Элли смущённо оглядела скопление людей и неуверенно помахала рукой, вызвав новые восторги. Лицо её радостно раскраснелось.

– ЛАНКАСТЕР!

Это был практически рёв раненого быка. Головы повернулись, Элли заёрзала в руках Лорена, у неё всё перевернулось внутри.

Харграт шагал сквозь толпу, чёрная шинель развевалась позади него. Глаза у него были красные-красные, кожа в холодной испарине. Он выглядел так, будто вообще не спал.

– ПРОЧЬ С ДОРОГИ! – взревел он.

– Что это? – нахмурился Лорен, глядя на сумятицу.

– Пропустите меня! – требовал Харграт, но толпа теснила его. – Как смеете вы прикасаться ко мне. Я… – Харграт сглотнул. – Я…

Похоже, даже Харграт сообразил, что на этом острове объявить себя Инквизитором из Города Врага – это не лучшая идея.

– Вы не понимаете, что творите, – прорычал он. – Она опасна!

– Она героиня! – крикнула какая-то женщина. – Убирайся отсюда, чудовище!

Харграт заорал и обнажил свой меч. Крики пронзили воздух. Лорен засмеялся.

– Ещё один обезумевший поклонник. Грегори, Эйдан, вы можете разобраться с ним? – обратился он к двум дюжим мужчинам в кожаных доспехах.

– Я разберусь с этим, – сказал Смотритель, потянувшись к мечу, но Лорен положил руку ему на плечо.

– Сэр, вы пережили тяжёлое испытание, – вежливо произнёс он. – Позвольте моим людям позаботиться обо всём.

– Я не следую приказам всяких напыщенных идиотов вроде вас! – завопил Смотритель, брызжа слюной в лицо Лорену. Элли сблизи увидела, как хмурая тень исказила совершенные черты Лорена. Он тихонько засмеялся и промокнул лицо рукавом своего упелянда[9], а тем временем два телохранителя налетели на Харграта и повалили его на мостовую.

Лорен наклонился вплотную к Смотрителю и что-то зашептал ему на ухо. Смотритель забормотал:

– Вы знаете моё имя?

И снова Лорен зашептал.

Лицо Смотрителя побелело:

– Я… э… ведь…

Народ захохотал и засвистал, стоило телохранителям Лорена стащить с Харграта шинель, обнажив культю на месте левой руки. Харграт бешено дёрнулся, вырвал у них из рук свою шинель, а потом бросился в переулок, слуги Лорена – в погоню. Он оглянулся через плечо, и его чёрные глаза в последний раз встретились с Эллиными, а затем он исчез за поворотом.

– Что же, я рад, что всё разрешилось, – сказал Лорен. – На свете есть престранные люди, не так ли, Элли?

Элли покосилась по сторонам. Смотритель, кажется, тоже куда-то пропал.

– ЛОРЕН, ЛОРЕН, ЛОРЕН! – Распевные крики всё нарастали, пока Лорен нёс Элли к воротам дворца. Стенопись на фасаде Ковчега вознеслась впереди, крылатая ангелоподобная фигура смотрела на них с высоты.

Привратник улыбнулся Элли:

– Ты вернулась. И, только посмотри, на этот раз ты обута.

Лорен поднял руку над столпотворением.

– Друзья! К сожалению, здесь мы должны распрощаться, но будьте покойны, этому дитя будут оказаны почести, которые она заслуживает!

Толпа ликующе закричала, когда Лорен пронёс Элли в ворота. Двойные двери распахнулись, и Элли заслонила глаза от нового потока света.

Наконец-то она была внутри дворца.

12. Зал ста зверей

Воздух был прохладен и чист, Элли чувствовала лишь один малиново-дымный аромат странных духов Лорена. Не так она представляла себе эту минуту – одна должна была войти сама, и уж по меньшей мере с расчёсанными волосами, но её внесли на руках, запорошенную пылью, с рукой, напоминающей искромсанный стейк.

Портреты мужчин и женщин висели на стенах; изображённые среди цветов с собакой у ног или же с кошкой или яркой птицей на коленях, все они, как один, были прекрасны. Волосы у них были гладкие, тёмные, вокруг голов – нимбы из сусального золота.

– Предки Королевы, – сказал Лорен. – А теперь приготовься, сейчас ты увидишь Большой атриум.

Он пронёс её в следующие двери, и на мгновение Элли показалось, будто они вышли наружу. Она подняла глаза к небу из белого света.

Казалось, что все прочие постройки на острове могли бы вместиться внутрь этого зала. Тысяча круглых окон сияли, как осколки драгоценных каменьев, что поблёскивают на белом песке пляжа. Стены были побелены, и белые мраморные лестницы бесконечно тянулись над головой. Среди этой белоснежной чистоты Элли показалась себе ещё грязнее: смазанное пятно на свежем листе бумаги.