Остров пурпурной ящерицы

Растущие так растущие. Синие так синие. Едем без особой надежды, сомневаясь в беспрепятственном возвращении назад автотранспортом межрайонных сообщений. Налегке. Без инструментов. О чем позже сожалеем. Не два десятка «синих камней» греются на косогоре под деревней Остряково, а более ста пятидесяти песчаниковых плит, многие из которых треугольные.

Камни вот-вот окончательно зарастут землей, окажутся самопогребенными навеки во главе с круговой плитой, оттесненной к северо-востоку, в край непаханого выгона. Кочковатая земля, по которой ступать надо точьв-точь как по пути к Белоозерскому каменному комплексу… Но почему же непременно к каменному комплексу? А не просто к камням? Лежачим камням? Ведь все камни здесь, на Остряковском косогоре, только лишь лежачие. Лежачие камни — вот и все. Многие из них, как мы и подозревали, треугольные. На многих из них имеются цилиндрические скважины. И плита.

Ну и что из этого? Не совсем, конечно, круговая. Ее диаметр на два сантиметра больше диаметра Сабуровской незавершенной плиты. Здесь плита не только завершена, но в одном месте как бы еще и прибавлен тупоугольный треугольник. Там отнят, здесь прибавлен.

Из-под Острякова возвращаемся в Ефремов. Хороший, почти южный город. В двадцати километрах от него к северо-западу лежит круговая остряковская плита и зарастает потихоньку. Кажется, потревожили ее только строители высоковольтной линии, но не перевернули. Не плита — кругляш с конусом-указателем. Конус тупой. Камни — от вершины косогора к северо-западу и юго-западу. А может быть, все просто? Каменный какой-то календарь из лежачих камней. А движок, круговая плита, — это ключ к календарю. Воображение загромоздили плиты, как льдины во время ледостава. И плоские, как льдины. Если календарь, то кто повалил, зачем? Что тяжелые — понятно, чтобы не сдвинули, не повалили. Но их все же повадили. Особенный какой-то календарь. Ведь если расседтать, то получается: каменный круг — это имитатор Солнца.

Только солнца рукотворного, которое можно передвигать или перекатывать в ненастное утро, когда точку, где восходит Солнце, нельая увидеть на горизонте.

Чашеобразное углубление в центре каменного круга — это для репейного масла, конопляного. Если бросить в него шар из пакли, шар загорится и заменит Солнце в ненастное утро. Ну а чтобы добиться большей точности визирования на предполагаемое Солнце, вот в эту, сверху развальцованную, скважину вставлялся стержень с горящим шаром на конце, по-видимому, меньшего размера. Шар над шаром. Большой огненный внизу и меньший огненный — над ним. А за ними, дальше, невидимое Солнце. Оно уже взошло. Зачем нужна такая точность? Да ведь это календарь каких-то нужд, а вовсе не для счета дней, как это предполагают археологи.

Нет. Это просто свалка камней. Вторая свалка, не считая третьей — в лощине бывшего ручья Курцы.

Первая — к северу от Красного холма на Куликовом поле и устья реки Непрядвы, при деревне Белоозеро.

Но там во главе со стоячим камнем.

В Ефремове перебираем в памяти все ранее нами прочитанное о стоячих камнях Забайкалья, Монголии, Тувы: стелах, стоящих, как правило, в «окружении набросок» — камней на земле возле стел в беспорядке, в виде-квадратов, кругов, эллипсов, каменных кругах без стел; наконец, стелах с набросками камней у дольменов на Северном Кавказе. Весь этот весьма обширный класс отдельных мегалитов и мегалитических сооружений не укладывается в одно слово, способное заменить их. Но ясным становится одно, что это комплексы — каменные комплексы, еще в глубокой древности поставленные на службу человеку, но отнюдь не астрономические обсерватории. Но если не астрономические обсерватории, то что же? Мало накоплено фотодокументов по комплексам лежачих и стоячих камней на территории центральной части Восточной Европы.

Фотодокументы только у нас. Во всех прочих публикациях- рисунки, схемы, одна-две фотографии, не больше. С одной стороны. С другой — наше полное неведение об эпохах собирательства, приручения животных, скотоводства, земледелия. Календарь мы представляем как календарь поздних эпох — скотоводства, земледелия. Что же, спрашивается, до эпохи скотоводства с частичным земледелием и собственно в эпоху земледелия люди обходились без календаря хозяйственных нужд, хозяйственных циклов?

Если предположить, что более поздние собиратели не обходились без календаря, то каким был их календарь? Ну а если календарь, то это и есть нечто более низшее, чем собственно обсерватории, которые и по сей день призваны обеспечивать стабильность календаря для определенного промежутка времени.

Одним словом, какая-то «каменная одиссея», и больше ничего не скажешь.

Но мы уже многое сказали, а главное, мы уже начали подозревать, что все измеренное и открытое ня Куликовом поле — это то, чем надо было венчать, а отнюдь ке то, с чего надо было начинать. Однако так получается всегда, когда начинаешь действовать в духе времени, идешь на поводу у зарубежных астрономов и археоастрономов, пусть даже английских, американских, французских.