Острова Чалдеи (ЛП)

- Ты, хныкающий грешник! – прогремел Жрец. – Религия имеет прямое отношение к правильному и неправильному! Позвольте заметить, принц, ваши безбожные пути поставят прекрасный остров Скарр на колени, если…

- А какое отношение моя мораль имеет к политике? – огрызнулся Донал. – То, что делает человек – только его дело, и никак не касается богов или королевства.

- Это, - крикнул Жрец, - речь того, кто по своей воле сделал зло своим добром. Я обличаю вас перед Верховным королем, вашим отцом и всеми этими свидетелями!

К этому времени король Кениг – не говоря уже о большинстве нас, стоящих у столов – выглядел крайне неловко и то и дело дергался, как если бы хотел вмешаться. Но здесь стоял Верховный король, переводя усталые добрые глаза с лица Жреца на лицо Донала, пока Жрец не поднял обе костлявые руки и, похоже, собрался призвать проклятие на весь замок.

- Довольно, - сказал король Фарлейн. – Принц Донал, вы просто дразните этого человека. Жрец, какой ущерб нанес огонь вашему дому?

Жрец с содроганием остановился и опустил руки.

- Не столь большой, как надеялся этот испорченный молодой человек, - медленно произнес он. – Он построен из цельного камня – включая крышу и всё остальное. Но дверь и оконные рамы, будучи деревянными, большей частью сгорели.

- А что насчет внутренней части? – важно спросил Верховный король.

- К счастью, в дождь крыша протекает, и большинство вещей внутри были мокрыми. Нечестивая скотина бросила головню внутрь, но она только обуглила пол.

- Так в какую сумму вы оцениваете ремонт? – продолжил Верховный король.

- Шесть унций золота, - быстро ответил Жрец; все задохнулись. – Включая протекающую крышу.

Король Фарлейн повернулся к Доналу.

- Заплатите ему эту сумму, принц.

- Протестую, сир, - сказал Донал. – Он достаточно получает от нас золота на храмовые сборы. Более алчный…

- Заплатите ему, - повторил король, - и таким образом дело будет окончательно улажено.

- Сир.

Донал подобострастно склонил голову, снял один из своих многочисленных браслетов и протянул его человеку, находившемуся рядом с ним за столом. Пока браслет, сверкая, перемещался к Жрецу, переходя из рук в руки, Донал, притворяясь озабоченным, произнес:

- Попросите взвесить его, Жрец. В нем, вероятно, почти семь унций.

- Нет нужды, - сказал Верховный король. – Дело завершено.

Сияющий Жрец получил браслет, и тогда мы все смогли сесть и приступить к еде. Но я сомневаюсь, чтобы Жрец сильно наслаждался обедом. Он выглядел таким кислым, что от его вида могло свернуться молоко.

- Хм, - произнесла тетя Бекк. – Хм, - она взяла маленькую ржаную булку из высокой корзины и подтолкнула корзину ко мне. – Всё это было чудесно инсценировано, не так ли?

- Что ты имеешь в виду? – прошептала я. – Донал и Жрец ненавидят друг друга, все это знают.

- Да, но должна существовать весьма веская причина для появления здесь Верховного короля, - заметила тетя. – И личная притом. И поскольку нас специально позвали, скоро мы узнаем, что это за причина.

- Ты уверена? – спросила я.

- У меня на уме, - задумчиво произнесла тетя, разломив свою булку и потянувшись за маслом, - две вещи. Первое: наш кузен Донал, хотя и любит украшения, редко носит столь много браслетов. Парень едва может поднять руки. И второе: я никогда прежде не видела, чтобы наш кузен король доверял Ого передавать сообщения. И за тем, и за другим лежит расчет. Увидишь.

Чтоб мне провалиться, она была права! Мы едва закончили роскошный обед, на котором, к моей великой радости, не было ни капли каши, а двое королей едва успели встать и удалиться в какое-то уединенное место, когда Донал небрежно прошел позади наших кресел. Он действительно держал руки прямо по бокам.

- Айвар, - прошептал он брату, - ты, Бекк и Эйлин, следуйте за мной.

Мы пересекли помост и вышли в одну из дверей за ним. Там Донал повел нас по спирали через тайные коридоры, незнакомые мне, и наконец наверх по изогнутому лестничному пролету к тяжелой двери.

- Я объявил, что Бекк и Эйлин ушли домой, - заметил он через плечо, постучав в дверь.

- И с какой это стати, скажите на милость? – пробормотала тетя, но так, словно не ожидала ответа.

Думаю, она просто выражала свое раздражение тем, что Донал так равнодушно распорядился ее передвижениями. Наша семья привыкла приходить и уходить, когда нам вздумается.

Дверь открыл один из нарядных сопровождающих Верховного короля, который без единого слова отступил и провел нас внутрь. Эту комнату с громадными окнами я никогда прежде не видела, и если бы не туман, отсюда открывался бы далекий вид на юг – на море. Как бы то ни было, туман редел, уступая красному закату, делая освещение сбивающим с толку, поскольку в комнате горела высокая лампа и множество свечей.