Острые грани

Мой недоумевающий взгляд был моментально перехвачен лором Зоккуаром и, похоже, правильно истолкован. Так как незамедлительно последовал краткий, но мало что объясняющий ответ:

– Никто не будет беспокоить ее величество по пустякам. Входят лишь допущенные.

Мрачный, но светлый. Величественный, но изысканный. Безлюдный, но живой. Весь на контрастах, но неожиданно органичный дворец поражал своей необычностью. Эхо наших шагов разносилось по пустым залам и коридорам, лестницам и пролетам, галереям и балюстрадам.

– Где все? Придворные, стража, слуги? Есть здесь вообще кто-нибудь?

– Конечно, ваше высочество. Ровно столько, сколько необходимо. И там, где необходимо.

– Но не здесь?

– Здесь же есть я. Они не нужны.

Слова будто замирали в воздухе, как в густой патоке, и еще долго висели за нашими удаляющимися спинами. Казалось, что и они чувствовали себя здесь ненужными и неуместными. И растерянно замирали, не зная, как незаметно испариться. Но когда меня останавливала чья-то растерянность?

– Прошу вас, лор Зоккуар, называйте меня просто Леором.

– Если вам так будет угодно, ваше высочество, – после небольшой паузы согласился он. – Но только не в присутствии посторонних. Также, в свою очередь, прошу вас называть меня просто Зоккуар или тэшшер Зоккуар. Тэшшерами зовутся и все мои коллеги – драконы, служащие королеве. К прочим же можно обращаться «селий» или «селия». Это наши аналоги срединным «лор» и «лори».

– Хорошо. Понятно.

«Срединные». Еще одно выражение на заметку. Расспрашивать уже некогда, мы приблизались к единственным закрытым дверям, которые я видел в этом месте. Да и размер их намного больше. Тронный зал? Скорее всего. А значит, сейчас я встречусь с королевой.

Мое внимание сразу привлекла она. Повелительница диких краев Призрачного мира, куда меня ненароком занесло. Изящная и обманчиво хрупкая. Обманчиво, потому что от нее веет силой. Черной силой. Наверное, даже обычный человек это почувствовал бы. А уж близко знакомый с Лунной магией маг и подавно.

Величественная. Замершая неподвижно на хрустальном троне, прозрачными темными стрелами вздымающимся за ее спиной к самому потолку. Не молодая и не старая. Красивая. Будто изваянная рукой великого мастера из того же мрамора и хрусталя, что и ее дворец. Такая же не мертвая и не живая. С черными прямыми волосами невероятной длины, волной спускающимися до самого пола и растворяющимися в тенях. Аристократически бледная. Надменная. Черноглазая вполне по-человечески и уж точно не по-драконьи. В черном, невероятно сложного кроя платье с серебряной искрой, в черной бархатной мантии, обвивающейся вокруг ног. Сжатая, сконцентрированная сила, готовая извергнуться и обрушиться на окружающих в любой момент.

Очень сильная черная магесса? Не смешите. Берите выше.

Все кусочки мозаики в один момент сложились в моей голове, и я, пораженный собственной догадкой, столбом застыл перед троном ожившей богини. Богини Луны.

Разум твердил: «Не может быть!» Чутье вопило: «Да-да-да!» Ноги подгибались, готовые преклониться перед во сто крат более могущественной силой, чем моя.

Я же просто оставался стоять. И безуспешно пытался заставить замолчать вопящие чувства.

«Поклониться надо», – пришла в голову первая здравая мысль. Этикет еще никто не отменял.

Но не успел я еще ничего сделать, как сидевшая на возвышении в окружении придворных женщина, нарушив всеобщую неподвижность, поднялась со своего места и в мгновение ока оказалась передо мной. Длинные волосы бесконечным черным шлейфом протянулись за ней и туманной дымкой обвились вокруг ног.

Вот только что была она застывшим образом на троне, вот призраком пронеслась через зал, а вот живым человеком отчего-то заключила меня в объятия, крепко прижав к себе и шепча на ухо на древнеэлератском: «Дорри! Дорри! Сынок…»

И так знакомо, так по-родному это прозвучало. Так фантасмагорична и нереальна была вся ситуация. Так щемяще отзывались в сердце забытые, словно когда-то во сне услышанные слова, что я просто-напросто замер в горячих объятиях. Щека прижалась к щеке, и лицу сразу стало мокро. В груди что-то екнуло, и я произнес рвущиеся с языка слова:

– Не плачь… мама…

Грань 11

О сумасбродных родительницах, головокружительных высотах и таинственных собраниях

Королева, в божественной сущности которой я уже не сомневался, разжала объятия, и я, смущенный, отпрянул в сторону.

Чувства и мысли мешались в голове, кружились сумбурным потоком. Неприятно кольнуло сомнение, сменилось отрицанием и стыдом. Глупая, глупая надежда. Так не бывает. Примерещилось. Показалось…

– Простите, ваше величество, – пряча глаза, выдавил я. – Обознался. На миг мне показалось…

– Конечно же тебе не показалось! Ты узнал меня! Мой дорри, мой сынок, – с нежностью провела мне пальцами по щеке богиня. – Наконец ты пришел ко мне.

– Но я не могу быть вашим сыном. Мы же из разных миров. И мой отец всегда говорил, что мама ушла, пропала, ее больше нет…