Освободители

Еще одним вкладом Боливара в дело построения государства стал Панамский конгресс. Он собрался в июне 1826 года. Конгресс был призван решить спорные вопросы между молодыми латиноамериканскими государствами, наладить сотрудничество между ними и принять совместные декларации о поддержке странами Латинской Америки независимости и демократии. Панамский конгресс никогда не ставил перед собой цели объединить все латиноамериканские государства в одно, хотя есть люди, которые ему это приписывают. Боливар знал, что это невозможно. К тому времени, когда собрался Панамский конгресс, эта идея уже перестала быть актуальной.

Аргентина отказалась от участия в конгрессе. Причиной тому была потеря Боливии (бывшего Верхнего Перу). Своим отсутствием Аргентина выражала также протест против доктрины Монро, объявленной Соединенными Штатами вслед за заявлением их президента в декабре 1823 года.

Чили также не прислала своих представителей. Бразилия заняла непонятную позицию. Она заявила, что сможет прибыть на конгресс только в качестве нейтрального государства. Таким образом, свое согласие на участие в конгрессе дали только Колумбия, Перу и Центральная Америка. Приезд мексиканской делегации оставался под вопросом.

На Панамский конгресс были приглашены Соединенные Штаты и Великобритания. США по внутренним причинам не прислали своего делегата. Все ограничилось тем, что приемный сын первого президента Америки Джорджа Вашингтона послал Боливару золотой медальон с прядью волос его отца. Также Боливар получил письмо от Лафайета.

Конгресс нейтрализовал амбициозные планы Боливара по объединению латиноамериканских вооруженных сил. Он принял шесть основных принципов сотрудничества: нейтралитет и сосуществование, признание доктрины Монро, необходимость международного арбитража в спорах между членами союза, отмена рабства, признание национального суверенитета членов союза, гарантии всех этих принципов. Эти принципы и сегодня продолжают регулировать отношения между латиноамериканскими странами. Они эффективно устраняют трудности, возникающие между ними. В основном из-за возражений мексиканской стороны конгресс не поставил перед собой общедемократических и республиканских целей.

Боливар считал, что Панамский конгресс не удался. На нем были представлены далеко не все страны континента. Конгресс также не смог обсудить все намеченные Боливаром вопросы. И все-таки это был шаг в будущее, даже больше того. Конгресс обозначил основы будущего существования молодых латиноамериканских государств. После провала захватнических наполеоновских планов и падения Испанской империи только два государства могли заполнить вакуум власти, образовавшийся на континенте, — Соединенные Штаты и Великобритания. Британия не сумела извлечь выгоду из симпатий к ней новых правителей Латинской Америки. По мнению многих из них, Англия представляла собой образец свободы и стабильности, которому они хотели подражать. До прихода в министерство иностранных дел Британии Каннинга испано-американская политика этой страны была то пренебрежительной и приспособленческой, то явно колониальной. Последняя была связана с именем Бересфорда.

И все-таки для Боливара Англия оставалась примером для подражания. Британские подданные, жившие в Латинской Америке, были наделены такими же правами, как коренные жители континента. Боливар надеялся, что Британия возьмет Южную Америку под свое крыло, желательно в качестве независимых республик, входящих в состав Британской державы. После разговора с Боливаром представитель Великобритании в Лиме Рикетс написал Джорджу Каннингу: