Освобождение Немезиды (СИ)

Но представить описанную Ксаални картину оказалось невероятно легко. Я почти слышала грохот и шипение воды, плеч почти касались прохладные брызги, я почти чувствовала движение воды под лодкой, пену, яростно клокотавшую у самых ног, собственное тело, мчавшееся вместе со стремительной волной…

Незаметно, из глаз покатились слезы. Куда это годится?! Слишком часто я в последнее время плачу.

— Так было не всегда, — Ксаални притворилась, что не замечает слез, но и ее глаза подозрительно блестели, словно она сама сейчас зарыдает. — В прочем, сейчас не это важно. Ты хотела знать о прошлых жизнях. Так вот, слабые отголоски ты, похоже, ощутила. Я часто прихожу сюда, смотрю на людей. Иногда они плачут как ты, глядя на эти искусственные волны. Но я никогда не подхожу к ним. Зачем ворошить прошлое, если его не вернуть?

— Но меня ты привела сюда сама. Что случилось, почему мне так грустно, до самого черного отчаяния?! Я почти вижу, как качусь на гребне волны и это прекрасно. Но больно не от красоты! Я ничего не понимаю!

— Мы все утратили тот мир. И этот большей частью тоже.

— Этот?! — я на секунду поверила и завертела головой, оглядываясь. Но окружающие люди выглядели вполне живыми, не истекали кровью. Никаких разрушений и бедствий не наблюдалось.

— Все забыли самих себя. О, я знаю, как это пафосно и бредово звучит! Скорее всего, ты сейчас встанешь и уйдешь, но я все равно скажу. Нет больше сил терпеть это! Даже мои собственные воспоминания скрыты почти целиком за туманом! Я не знаю ни почему я здесь, ни сколько лет прошло с тех пор, когда все было иначе. Я узнаю людей, но не помню их имен. Только есть что-то важное. Настолько важное, что заставляет меня жить. Каждый раз, как я об этом думаю, то вижу глыбу спрессованных кристаллов, дрейфующую где-то в незамерзающих глубинах вод. Мне все время кажется, что там должен кто-то быть. Сейчас, в эту самую минуту! Но как бы кто-то мог там выжить?

— На соседней планете? — я понимала, что у кого-то из нас уехала крыша, но… в конце концов, почему бы и нет? Если есть на свете нормальное объяснение тому, что Элт называют Звездой Печали, то это — оно.

— Да. Если бы вспомнить точно…

— Тогда нужно найти способ восстановить воспоминания. Я вообще ничего не помню, хотя когда мы встретились, испытывала такие чувства, будто легко могу умереть ради твоей защиты, — разоткровенничалась я.

— Приятно конечно слышать, — усмехнулась Ксаални. — А способ… я так долго его ищу!

— Разделим поиски! — поспешно предложила я. — Поищем там, где ты еще не искала. Я пороюсь в географии, а ты в истории. В каких-нибудь легендах должны сохраниться намеки и зацепки.

— Договорились. А пока займемся более жизненно важным делом.

Колокольчик подал знак об опасности ровно после этих слов. Слезы тут же высохли. Напарница с чутьем, которое опережает единственную вещь, способную предупредить о приближении монстров — разве можно мечтать о большем?

Глава 5.

Первый проблеск

Глава 5. Первый проблеск

Возвращалась домой я утром, на первом автобусе. В карманах жилетки на каждом повороте гремели пустые банки от краски, заставляя редких пассажиров на меня коситься. Но я лишь улыбалась и намеревалась дома снова наполнить удобные маленькие емкости. Правда, Ксаални говорила, что краска не нужна.

Я создавала защитные периметры — многогранники, способные держаться даже на нескольких демптвилях, если большую часть обнаружат и уничтожат. Это ничего особо не дало, кроме мурашек, выдававших присутствие монстров. Нам даже не удалось толком определить, скольких мы спугнули. В центре полным-полно праздношатающихся, ничего удивительного — выбор монстров пал не на нас. Возможно, мы и на глаза им ни разу не попались.

Следовало придумать более действенный план. Главная проблема заключалась в том, что выстроить защитные части кольцом, а потом сузить его и убить оказавшихся внутри монстров не представлялось возможным. Времени бы просто не хватило для обработки нужного периметра, а если брать сразу маленький, то монстры неизменно успевали унести ноги. Не говоря уже о том, что наших силенок не хватит справиться сразу с несколькими.

Но, понаблюдав за моими действиями, Ксаални рассказала о странных впечатлениях. Ей казалось, я дергаю мир за нитки, а возня с красками и кисточкой как команда для дрессированной зверушки — по отдельности ничего не значащие слова. Сравнение оказалось не очень мне понятным, но Ксаални не сдавалась, стремилась донести свои мысли. Последовало сравнение демптвилей с ключом и отмычкой — без замка они бесполезны и могут разве что звенеть в кармане.

— И как прикажешь без ключа или отмычки справиться с замком? Они для того и существуют, а остальные способы — булыжники и всякие ломики — тяжелее…

Напарница оказалась очень терпеливой, ни разу не упрекнув в тупости.