Освобожденная страсть

– Ну, мне можно причинить вред... но только если я сама этого захочу или почувствую, что заслужила это. – Когда он в удивлении приподнял брови, она продолжила: – Когда–то я соврала монахине и почувствовала себя виноватой, поэтому позволила ей ударить себя линейкой по костяшкам пальцев. Было больно. Очень.

– Я могу придумать способ намного забавней, чтобы причинить боль, – сказал он, подмигивая. А затем посерьезнел. – Но как ты объяснишь Бизамота?

– Это вопрос на миллион долларов. Я собиралась разузнать всё по этому вопросу... но думаю, что придется подождать. Может, ты сможешь навести справки в "Эгиде", пока я не доберусь до Интернета? – Когда Джош кивнул, настала ее очередь прищуриться на него. – Ты легко это воспринял. Почему?

– Я работаю в больнице, где используются магические лекарства, – он пожал плечами, – и плюс ко всему "Эгида" с ее разного рода штучками.

Серена немного расслабилась. Это было таким облегчением – возможность доверять кому–то ещё, кроме Вала. Человеку, который заботился о ней на другом уровне, не как Вал, который дрожал над ней, словно она была ребёнком, не умеющим ходить.

Джош изогнул бровь:

– Я знаю об Избранных Стражах, я же состоял в "Эгиде", но мои сведения отрывочны. То, зачем Бизамот преследует тебя, будет легче понять, если ты расскажешь, почему тебя зачаровали. Я думаю, ангелы не зачаровывают людей на каждом шагу ради смеха или прикола.

– Нет, они так не делают. У каждого зачарованного есть предмет, который следует беречь от рук зла.

– Как монета, которую ты нашла в Александрии. Это было то, что охранял зачарованный? – После того, как она кивнула, он продолжил: – А что ты охраняешь?

– Это. – Ее рука автоматически потянулась к кулону.

– Что это?

– Честно говоря, я не уверена, на Небесах это называют Геофон на древнем английском. Но это все, что я знаю. Хранитель монеты, которую мы нашли, был последним Стражем, кто точно знал, что охранял. По словам Вала, Стражам больше не разрешается знать, для чего предназначен, и как можно использовать тот или иной предмет, – из опасения, что они раскроют тайну другому человеку, или будут использовать предмет не по назначению, как это сделал хранитель монеты.

– Но разве Страж не знал, что помогал душам перейти… или что–то в этом роде?

– Да, но, убив себя и оставив монету незащищенной, он рисковал, позволить силам зла прибрать её к рукам.

Теперь Серена должна держать монету у себя, пока не доставит её в "Эгиду". Вал считал, что когда монета попадёт в руки Хранителей, будет выбран новый Страж для её охраны.

– Так значит этот парень Бизамот... охотиться за тобой? Не за дощечкой?

– Я думаю, что он, определенно, хочет получить и дощечку, чтобы предотвратить закрытие "Эгидой" Хэррогейтов, и я не сомневаюсь, что он бы прихватил бы и монету, в качестве бонуса, но думаю, его цель всё–таки я. Уверена, он хочет заполучить мой кулон и мои чары.

– Как он может получить его? – голос Джоша был низким и пронизан опасностью. Серена вздрогнула, то ли от страха, то ли от чисто женской оценки и реакции на него.

– Секс. Вот почему я придерживаюсь целибата. Это объясняет, почему Вал так меня защищает. – Она посмотрела вниз, на свои колени, а затем подняла взгляд обратно. – Это еще не все. Если Бизамот заберет мои чары, я умру.

Серена не смогла прочесть выражение лица Джоша.

Выругавшись, Фантом подскочил на ноги и принялся ходить взад и вперед, сжав руки в кулаки.

– Джош, послушай, мне очень жаль, что я не сказала тебе раньше...

– Дело не в этом, – отрезал он. Его ярость прокатилась по комнате бурей, электрической волной, так, что волосы встали дыбом. – Черт возьми. Черт возьми! Как я ненавижу это!

Серена обняла себя, растирая руками, покрывшуюся мелкими пупырышками кожу.

– Я не хочу больше об этом говорить, ладно? Нам просто нужно выбраться отсюда.

– Согласен, – проворчал он. – Я уже забронировал нам билет на следующий поезд.

– Когда?

Он посмотрел на часы.

– Завтра. В пять часов. На самом деле, сегодня. Уже за полночь.

Было гораздо больше времени, чем она думала, что объясняло урчание в ее животе. Серена перекинула ноги через край кровати.

– Где мой рюкзак?

– Э…э. – Джош удержал ее на месте, положив ладонь ей между грудей. – Тебе нужно отдохнуть. Я принесу твой рюкзак. Что тебе нужно?

– Мне не нужна нянька, – сказала она, но это было правдой только наполовину. Ей было приятно, когда о ней вот так заботились. – И мне нужен энергетический батончик. Я всегда держу парочку у себя в сумке.

– Я знал, что ты проснешься голодной, поэтому сходил на кухню и нашёл чем тебе заморить червячка. – Джош подошел к комоду и поднял крышку с большой тарелки, стоящей на подносе со льдом. Когда он подал ее ей, она практически пустила слюнки при виде вкусной еды: мяса, сыров и фруктов. Серена относилась к той категории людей, которые независимо от обстоятельств, всегда готовы поесть. А затем, как большой ребенок, она накинулась на еду.