Освоение времени

Интересно, как здесь в жизни? Даже не задумываясь, Иван покинул поле ходьбы и вышел, будто не в реальный, а в фантастический мир.

Он оказался в небольшой, уютно обставленной комнате неизвестного назначения.

Тяжёлым серебром мерцали стены, свет десятка свечей дробился в вычурной хрустальной люстре. Столы, столики, пуфы, с полдюжины картин с разнообразными сюжетами, притаившихся в полумраке, — всё на месте и к месту. На столах в замысловатых, но чарующих глаз вазах стояли живые цветы, только-только срезанные с клумбы, с блестящими капельками воды на лепестках и листьях. В лёгком для дыхания воздухе был разлит их аромат. Здесь легко дышалось.

Однако все эти красоты Иван видел краем глаза. На столике, перед которым он стоял после проявления в столбняке, находился его карандашный портрет, вправленный в тяжёлую золотую раму. Рядом горела свеча, стояло фарфоровое блюдце с водой и высыпана горсть кедровых орешков. И тут же записка. Буквы крупные, написанные каллиграфическим почерком.

В записке всего три строчки:

Ваня, я тебя люблю! И жду!

Не уходи, останься! Что мы друг без друга?

Даже если вечность впереди?

Иван подержал в подрагивающей руке свой портрет. В задумчивости посидел несколько минут на пуфе. Думал он сразу о многом, но доминировала одна мысль: они с Напель должны быть вместе, а Творящий Время всё равно должен быть уничтожен! Он ещё не знал, как осуществиться задуманное, смогут ли объединиться два почти взаимоисключающих его желания. И, тем не менее, другого пути не было: Напель будет с ним, когда он размечет лучом бластера адскую машину времени.

Он бы ещё, наверное, посидел, но послышался шорох шагов.

«Напель!» — встрепенулся он.

— Останься!.. — сказал кто-то или ему почудилось?

Он схватил записку и вернулся к Эламу, безмятежно сохнувшему лёжа пластом на ковровой дорожке.

Записка жгла руку. Почему она её написала? Знает, что я уже в замке? Он развернул бумагу и посмотрел на её плоскость в свете дня. Ни пылинки. Значит, написана недавно, к его приходу, а не дежурная, не на всякий случай. И свежие цветы. И орешки. Ещё тёплые. И едва нагоревшая свеча.

Неужели знает и пока не мешает ему? Или подготовила что-нибудь другое, дабы оставить его здесь, в Поясе, навсегда

— Пошли, Элам. Думаю, сюрпризы нам подготовлены, но не здесь, а там. — Он показал пальцем в пол, подразумевая скорый спуск по винтовой лестнице вниз. — В камере Творящего Время. Так что пойдём, не торопясь, и пока что без опаски. А по дороге я тебе покажу, как пользоваться огнестрельным оружием. И бластером тоже. Сдаётся мне, пригодится нам и то и другое.

Конец Творящего Время

Элам, больше не связанный необходимостью всю дорогу держаться за Ивана, повеселел.

— Вот понастроили, — стучал он кулаками в стены и топал каблуками самодельных сапог по ступеням лестниц, проверяя их на прочность. — Из камня?

Иван неопределённо пожимал плечами. Из чего сделан замок, он до того не задумывался, несмотря на то, что, конечно, гладкие, без швов стены и перекрытия и будто впаянные в них лестницы тоже удивляли его. Может быть, подумал он после вопроса Элама, в двадцать втором веке перлевого мира люди, потом перешедшие сюда, научились выращивать такие постройки или по-настоящему делать цельнолитыми, а не так, как предлагалось в их, двадцатом?..

Они беспрепятственно спускались по винтовой лестнице вниз, к Творящему Время.

Система лестницы, задуманная как отвлекающая или устрашающая для посягателей на тайны замка, по заложенной в ней программе отрабатывала исправно: то ступени повисали в некоторых витках в светящемся мареве с плавающими в нём странными тенями, то раздавался суровый, выясняющий, кто и куда идёт, голос. Иван на звуки не обращал внимания и без опаски переступал мнимые провалы. Элам вначале паниковал, но, следуя за ходоком, вскоре пообвык и не преминул выяснить, что к чему.

— Что это?

— Оптическая иллюзия, — отозвался Иван. — Но где-то ниже есть доступ к шахте извне. На нас могут напасть. Но ты не вмешивайся в драку, а беги вниз.

— Побежишь тут. Голова уже кругом. Сюда бы сани. Жиром полозья намазать и… Как с горы зимой.

— У вас бывают зимы? Я у вас саней на подворье не видел.

— У нас редко. Но иногда после Прибоя попадаешь туда, где она бывает постоянно. Вот там я и познакомился с санями.

— Там тоже люди Прибоя живут?

— Кто их знает? Наверное, как и мы, в Прибой попадают. Но они не люди…

— Кени? — живо обернулся Иван к Эламу.

— Нет. Их все зовут северянами. Северяне — и всё. Говорят, это остатки какой-то древней цивилизации, бывшей когда-то на Земле. Но дикие совсем. На нас, правда, не нападают. Не слышал о том ни от кого. Напротив, всегда помогают выбраться к теплу. А между собой воюют. Никто не знает из-за чего.