Читаем От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений полностью

Надо заметить, что слова корова и говядина пришли к нам из праиндоевропейского языка, а их разные вариации сохранились во многих современных языках. И оба слова всегда существовали, не мешая друг другу. Вот только первым словом обычно именовали отдельное животное, а второе использовалось для собирательного обозначения крупного рогатого скота. Так, древнерусским говядо могли именовать стадо животных, которое не обязательно должно было состоять из коров. Это могли быть волы или даже дикие туры. Вот их мясо и называлось говядиной.

Гога-магога

В детстве меня бабушка пугала каким-то

гогой-магогой. Что это за чудище такое? Откуда оно взялось?

Вообще говоря, гога и магога – два разных слова.

В библейском «Апокалипсисе» говорится, что перед концом света сатана спустится на землю, и некий царь Гог из земли Магога будет призван им на службу. И тогда хлынут свирепые магоги на людей и станут пытать их, и магогов будет числом больше, чем песка в море. Такие вот страсти.

Кстати, если уж мы заговорили об «Апокалипсисе», то стоит упомянуть и о том, что сегодня апокалипсисом называют конец света. А ведь в переводе с греческого это значит всего лишь «откровение». Так называется последняя книга Библии, в которой Иоанн Богослов рассказывает о своих видениях. А откровения его, то есть апокалипсис

, вполне могли бы поведать нам и о жизни в раю.

И вообще, чтобы не попасть впросак, не следует употреблять слов и выражений, смысл которых вам до конца не ясен.

Гой-еси

С тех пор, как я впервые познакомился с древнерусскими былинами, в голове засела одна часто повторявшаяся в них фраза: Гой-еси, добрый молодец! Что это значит?

Эта фраза – просто приветствие, аналог нашему сегодняшнему здравствуй или

будь здоров. Забытое сегодня слово гой досталось нам от древних пращуров. Если мы обратимся к индоевропейским корням, то оно станет более понятным. Например, в авестийском языке gaya значило «жизнь», чешское hoj до сих пор переводится как «изобилие», в украинском языке сохранился глагол гоïти – «исцелять». Буквально старославянское гой еси можно перевести на современный язык как «жив будь», то бишь «живи в здравии».

Голая правда

Принято говорить голая правда, голая истина. Почему и та и другая всегда нагие?

Ответ очень прост. Античные скульпторы, которые и ввели моду на аллегорические изображения, всегда лепили и рисовали Истину в виде обнаженной женщины. Вероятно, так они хотели выразить неприкрашенность, неукрытость правды. В связи с этим почему-то вспоминается высказывание Оноре де Бальзака: «Голая женщина – это женщина во всеоружии». Но это так, к слову пришлось.

Голь перекатная

Я всегда считал, что выражение голь перекатная относится к нищим. И вдруг один мой знакомый объяснил, что это название какого-то кочевого народа, который бродил по Руси, – не то цыгане, не то татары. Так ли это?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука