Читаем От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений полностью

В старославянском и древнерусском языках вьсь значило «деревня». В современном русском языке слово это, к сожалению, практически забыто. Тем не менее оно сохранилось в других индоевропейских языках: в чешском (ves), польском (wieć), словенском (vàs). Слово это имеет древние корни, о чем свидетельствуют древнеиндийское viç и латинское vīcus – «селение», авестийское vīs, готское weihs – «деревня».

Гроздья гнева

Очень модная некогда книга Джона Стейнбека называется «Гроздья гнева». Название красивое, но я, признаться, до сих пор так и не понял сути этой метафоры. Какие гроздья имел в виду Стейнбек?

Метафора гроздья гнева принадлежит не Джону Стейнбеку. Она заимствована им из четырнадцатой главы «Откровений» Иоанна Богослова. Речь там идет о конце света и наказании человечества за грехи. Иоанну привиделись грозные ангелы, которые острыми серпами стали жать свою страшную жатву. Гроздья винограда – поэтический образ. «Ангел… обрезал виноград… и бросил в великий пресс гнева Божия. И истоптаны ягоды… и потекла кровь».

Правда, здесь я должен заметить, что в канонизированном тексте «Апокалипсиса» сказано: «ангел обрезал виноград и бросил в великое точило гнева Божия». Я же предпочел слово пресс. И вот из каких соображений. В Библию по причине нескольких ее последовательных переводов на разные языки (сначала с древнееврейского и арамейского на древнегреческий, затем на церковнославянский, потом на древнерусский и наконец на современный русский) вкралось слишком много ошибок переводчиков, которые зачастую попросту искажают первоначальный смысл великой книги. Слово точило сейчас используется не в своем исходном смысле. Теперь так называют брус для заточки инструментов. Но вспомните слово подтачивает. Корень – ток- непосредственно связан с течь, теку. Вспомним поговорку: «Вода камень точит». В одном из древнейших индоевропейских языков – авестийском – слово taka

значило «ток, течение». Словарь Даля для глагола точить указывает значение «испускать струю или капли, лить». Поразмыслив, можно догадаться, что слово точило когда-то обозначало приспособление, которое заставляло что-нибудь точиться, истекать. То есть тот самый механизм, который мы сегодня называем словом пресс.

Густопсовая собака

Как-то я услышал от одного заводчика собак очень странное выражение – густопсовая собака. Разве может быть пес псовым

? Как объяснить такую тавтологию?

Густопсовая собака – это собака с густой длинной шерстью. И никакого языкового противоречия здесь нет. Дело в том, что само слово пес (или, по крайней мере, то слово, которое дало жизнь этому) наши предки на заре человечества использовали не как название животного, а как качественное определение зверя – «лохматый». Любопытно, что по звучанию оно было близко другому слову, которое несло значение «страж». Например, в древнеиндийском языке pacyati значило «присматривает, следит». Отсюда, кстати, и наши сегодняшние пасти и пастух. Похожим словом обозначали и стадо скота. Короче говоря, ко времени появления праславянского языка все эти значения слились в одно – «лохматый сторож скота», то есть «пес». Кстати, эти животные всегда противопоставлялись другим – хортым – собакам, то есть собакам с короткой шерстью, которые и выглядели иначе, и выполняли совсем другую работу. Считается, что праславянское хъртъ родственно древнегерманским похожим по звучанию словам, и в обоих случаях значит одно и то же – «большая быстрая короткошерстная собака». Если вспомнить, что словом мухортый именуют желтоватую масть животных, то станет ясно, какого она была цвета. Добавлю еще, что именно от хортых собак, которых использовали для охоты и войны, и произошли сегодняшние породы борзых и боевых псов.

Давеча

Давеча – это когда? Вчера, позавчера? Нельзя ли уточнить?

Давеча – это как раз когда нельзя уточнить. Ну, не помните вы, вчера это было или третьего дня. Значит, на днях, давеча, недавно

Дамоклов меч

Иногда, чтобы обозначить некую неминуемую угрозу, говорят, что над кем-то навис дамоклов меч. Кто этот Дамокл, чей меч так страшен?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука