Читаем От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений полностью

Почему иногда Соединенные Штаты Америки называют дядя Сэм? Кто этот дядя и кому именно он доводился родственником?

Такого человека – дяди Сэма – никогда не существовало. Просто однажды какому-то шутнику пришло в голову расшифровать аббревиатуру U. S. (United States – Соединенные Штаты) как Uncle Sam

– «дядя Сэм». Наверное, только американцы понимают, в чем здесь юмор, тем не менее образ некоего бородатого дядьки в полосатом цилиндре прочно приклеился к названию.

Ефимок

В одном из исторических романов встретил странное название денег – ефимки. Насколько мне известно, ни царя, ни политического деятеля с именем Ефим в России не было. Тогда откуда появилось название?

Надо сказать, что лет этак пятьсот назад – как, впрочем, и сейчас – разные деньги свободно перемещались по разным странам. В Новгороде или Пскове можно было увидеть и динары, и марки, и многое другое. Ефимок – русское название талера. Эти монеты чеканились в городе Яхимов (тогдашняя Богемия, а сегодня Чехия). Тогда они пользовались в Европе большой популярностью, как одна из самых твердых валют.

Желтая пресса

Всем известно, что имеют в виду, когда говорят желтая пресса. Но почему говорят именно так? Ведь эти газеты не отличаются от других изданий цветом бумаги.

Дело здесь, конечно, не в бумаге. Просто в конце позапрошлого века американский карикатурист Ричард Ауткоулт поместил в газете «The World» ряд рискованных картинок. Главным персонажем был разбитной парнишка в желтой рубахе. У газеты сразу так подскочил тираж, что другое издание тут же напечатало нечто аналогичное. Причем новый герой тоже щеголял в сорочке канареечного цвета. Потом на почве этих желтых рубашек газеты затеяли судебный процесс о плагиате. «New York Press» разразилась по этому поводу критической статьей, в которой презрительно окрестила вышеуказанные издания желтой прессой. С тех пор ярлык и приклеился.

Жена Цезаря выше подозрений

Я – юрист, и мне иногда приходится слышать формулировку

жена Цезаря выше подозрений. Но говорится это по разным поводам, и я подозреваю, что никто по-настоящему не понимает смысла этого высказывания.

Сразу оговорюсь, что это скорее не формулировка, а принцип. Смысл высказывания касается скорее даже не жен римских императоров, а чести, которая сто́ит того, чтобы быть выше всякого закона.

В Древнем Риме было принято устраивать, говоря сегодняшним языком, девичники и мальчишники. Правда, нравы тогда были свободнее, а программы вечеринок изобретательнее, чем сейчас. На одном из девичников, устроенном Помпеей, женой Кая Юлия Цезаря, был замечен некий молодой человек по имени Публий Клодий Пульхер. Обмануть стражу и слуг и проникнуть на женскую половину дома ему удалось, переодевшись в женское платье. Что уж девушки там с ним делали – осталось тайной. Известно только, что на другой день Кай Юлий подал в суд заявление о разводе с Помпеей. А там, как и в наших судах, любопытные судьи стали его расспрашивать о причинах развода. Цезарь отмалчивался и ничего плохого о жене не сказал. С Помпеей его, конечно, развели – император все-таки. Но вот позже, когда в частной беседе его спросили о странном поведении на суде, он и произнес знаменитую фразу: «Жена Цезаря должна быть выше подозрений».

От себя добавлю: даже если это бывшая жена.

Жив курилка!

Фраза Жив курилка! – это пример народной мудрости о вреде курения?

Курилка – это не «курильщик». И даже не место для курения. Это очень старая русская крестьянская игра. Причем играли в нее еще задолго до введения в России Петром I курения табака. Парни и девушки по кругу передавали из рук в руки горящую лучину, припевая: «Жив, жив курилка, жив, жив, не умер!..» Тот, в чьих руках лучина гасла или начинала дымить, считался проигравшим и расплачивался тем, о чем было договорено заранее, – песней, танцем или чем-нибудь посерьезнее. Азартная, короче говоря, была игра.

Постепенно слова Жив курилка! стали применять к людям и к различным явлениям, которые должны были бы, по логике вещей, давно исчезнуть, но вопреки всему продолжают существовать.

Жупел

Перейти на страницу:

Похожие книги

Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука