Читаем От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений полностью

Намедни

Каково значение слова намедни?

Сейчас слово намедни – почти синоним слову давеча и значит «недавно, как-то на днях, а на каких днях, и не помню».

Однако происходит намедни от древнерусского словосочетания ономь дьни («оным днем», то есть «в тот день»), которое употреблялось как совершенно точное указание на конкретные дни, о которых уже шла речь. Примерно так: второго и третьего февраля кто-то с кем-то встретился в ближайшем лесу, а в эти же дни, то есть оными днями, то есть намедни, в Париже случилось то-то и то-то…

В общем, с изобретением и распространением календарей и хронометров все эти красивые слова действительно сильно устарели и потеряли свое истинное значение. И употребление их вряд ли сейчас оправданно. Если только для красного словца.

Насандалился

Когда о ком-то говорят, что он насандалился

, я понимаю – человек перебрал лишнего в гостях. Но каждый раз представляю себе, что он наелся сандалий. Какая же связь между горячительными напитками и летней обувью?

Между сандалиями (нежно любимыми греками деревянными башмаками) и страстью к спиртному связи нет никакой.

У наших предков был глагол сандалить – «красить сандалом». А краска, которую добывали из сандалового дерева, была красной. Поэтому насандалиться значит всего лишь «раскраснеться». Этакий эвфемизм, указывающий на цвет лица пьяного человека.

Насекомое

Происхождение слова животное вполне очевидно: от живот – «жизнь». А вот как объяснить странное название насекомое?

Чтобы ответить на этот вопрос, не нужно быть ни энтомологом, то есть ученым, изучающим насекомых, ни лингвистом. Достаточно вспомнить, как эти самые насекомые выглядят. Вспомнили? Животные с «насечками» на теле – насекомые

. Кстати сказать, чистая калька с французского insect – от латинского insectum «насеченное, с насечками (животное)».

Здесь же сразу отвечу еще на один простой вопрос, почему насекомых называют козявками. Да потому, что усики насекомых напоминают козьи рожки. Козами их не назовешь – маловаты, а козявками – в самый раз. Помните, у Чуковского: «Жидконогая козявочка-букашечка»…

Насупиться

Откуда взялось словечко насупиться? Неужели это значит «наесться супа»?

Ни суп, ни любая другая пища здесь ни при чем. В старославянском языке было слово супъ – так называли хищную птицу, грифа. Родственное ему сип до сих пор осталось в русском языке. Насупиться следует понимать как «изображать из себя злую птицу». Нахмуриться, короче говоря.

Нахал

У меня есть подозрения, что слово нахал состоит из корня – хал- и приставки на-. Тогда получается, что однокоренным этому слову является подхалим. Если это так, то какое значение имеет корень – хал-? Ведь по смыслу в этих словах нет ничего общего.

Чтобы избежать излишних сложностей, не будем углубляться в дебри индоевропейских корней. Обратимся лучше к родственным славянским языкам. Так вот, в болгарском языке слово оха́лен значит «зажиточный». Сербохорватское холо

– это уже «высокомерный, чванный». Вспомним и наше родное хо́лить, то есть «нежить, лелеять». Кстати говоря, в русском языке когда-то было слово хо́лень – так называли неженку.

Думаю, перечисленного вполне достаточно, чтобы с уверенностью утверждать: корень – хал- обозначает богатого, изнеженного, высокомерного и, естественно, нагловатого типа. Теперь ясна и связь между нахалом и подхалимом.

Не в своей тарелке

Меня всегда удивляло выражение не в своей тарелке. Понятно, что человеку не по себе, но тарелка-то здесь при чем?

Тарелка тут действительно ни при чем.

Просто фраза эта – буквальный перевод с французского.

Ne pas être dans son assiette переводится на русский язык как «быть в неустойчивом состоянии», в смысле «быть не в духе, не в настроении».

Беда в том, что assiette означает не только «устойчивое положение». Это также «кавалерийская посадка», «грунт», «топографическое расположение объекта». И кроме прочего, еще и «тарелка».

Никакой особой связи между «устойчивым положением» и «тарелкой» нет, эти слова – обычные омонимы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Повседневная жизнь средневековой Москвы
Повседневная жизнь средневековой Москвы

Столица Святой Руси, город Дмитрия Донского и Андрея Рублева, митрополита Макария и Ивана Грозного, патриарха Никона и протопопа Аввакума, Симеона Полоцкого и Симона Ушакова; место пребывания князей и бояр, царей и архиереев, богатых купцов и умелых ремесленников, святых и подвижников, ночных татей и «непотребных женок»... Средневековая Москва, опоясанная четырьмя рядами стен, сверкала золотом глав кремлевских соборов и крестами сорока сороков церквей, гордилась великолепием узорчатых палат — и поглощалась огненной стихией, тонула в потоках грязи, была охвачена ужасом «морового поветрия». Истинное благочестие горожан сочеталось с грубостью, молитва — с бранью, добрые дела — с по­вседневным рукоприкладством.Из книги кандидата исторических наук Сергея Шокарева земляки древних москвичей смогут узнать, как выглядели знакомые с детства мес­та — Красная площадь, Никольская, Ильинка, Варварка, Покровка, как жили, работали, любили их далекие предки, а жители других регионов Рос­сии найдут в ней ответ на вопрос о корнях деловитого, предприимчивого, жизнестойкого московского характера.

Сергей Юрьевич Шокарев

Культурология / История / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука