Читаем От адамова яблока до яблока раздора. Происхождение слов и выражений полностью

Слово огурец славянские языки позаимствовали из греческого: ả́γουρος – «огурец». Мудрые греки это название образовали от прилагательного ả́ωρος, что значит «незрелый», таким образом увековечив для потомков напоминание о том, что огурцы, в отличие от плодов других родственных ему растений (например, дыни), следует употреблять в пищу именно недозрелыми.

Остается добавить, что, с точки зрения науки ботаники, и огурец, и дыня, и другие тыквенные – не овощи, а ягоды.

Одолень-трава

Знакомая знахарка дала мне пакетики с каким-то сеном, которые назвала одолень-трава и одерень-трава, и посоветовала добавлять в чай. Что это за травы? Нет ли опасности отравиться?

Одолень-травой когда-то называли три растения: молочай, белую кувшинку, которая растет в прудах, и валериану. Считалось, что все они одинаково хорошо прогоняют (то есть

одолевают) злых духов. Поэтому отравиться одолень-травой невозможно.

Что же до второй названной травы, то меня одолевают сомнения в ее существовании. Словом одерень в Древней Руси называли вхождение в земельную собственность. При исполнении ритуала передачи земли из одних рук в другие произносилась клятва. Тому, кто ее произносил, на голову клали кусок дерна.

А вот травы с таким названием я не нашел ни в словарях, ни в справочниках. Мне кажется, колдунья попросту дурачит своих клиентов.

Одр

Есть выражение на смертном одре. Что собой представляет это одро?

Не одро, а одр. Буквальное значение этого слова – «бревенчатый или дощатый настил», и происходит оно от праиндоевропейского корня – dru-

cо значением «дерево». Словосочетание смертный одр, возможно, связано с обычаем кремировать мертвых, существовавшим задолго до того, как славяне переняли у иудеев антисанитарный обряд захоронения умерших и стали закапывать трупы в землю.

Околесица

Слово околесица явно связано с колесом. Вот только ума не приложу, как именно. Околесица – это «глупость». Тогда при чем здесь колеса?

Действительно, в современном русском языке слово околесица значит «вздор, нелепость». А нести околесицу – это «говорить путано, бестолково». Но такое значение околесица приобрела сравнительно недавно. Когда-то это слово употребляли совсем в другом значении – так называли колею на повороте дороги, а позже и сам поворот. Легко представить себе раздражение возницы, попавшего в череду таких выматывающих изгибов сельской дороги, которая еще неизвестно куда приведет. И сразу становится понятно, почему невнятный вздор собеседника тоже стали называть околесицей.

Околоток

Когда-то в Российской империи был полицейский чин околоточный. Видимо, что-то вроде нашего участкового. Что тогда значило само слово околоток?

Одна из версий происхождения этого слова лежит на поверхности: от старославянского коло – «круг, дуга, колесо». То есть околоток буквально переводится на современный русский язык как «округ».

Любопытно, что это слово иногда писали и через «д» – околодок. И неизвестно, какой вариант был изначальным. Если второй, с буквой «д», то круг здесь ни при чем и корни нужно искать в слове колода. Некоторые этимологи считают, что когда-то околодком называли некий заселенный участок вокруг колоды пчел, то есть улья.

Еще одна версия происхождения слова околоток

возводит его к глаголу колотить. То есть околоток – это попросту некая территория, охраняемая сторожами с колотушками в руках.

Олух

Меня всегда поражало то, как много в русском языке синонимов слова дурак. Правда, происхождение некоторых из них остается для меня тайной. Вот, например, что такое олух?

Ваша правда – в русском языке синонимов для дураков действительно хватает. Впрочем, я не стану комментировать этот социальный феномен.

А что до олухов, то им вовсе не обязательно было быть дураками. Ибо образовалось это слово из волух (от вол) – «воловий пастух». В Соединенных Штатах Америки таких людей называют ковбоями. И те своей профессией очень гордятся.

Ольга

Перейти на страницу:

Все книги серии Почему мы так говорим?

Похожие книги

Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное