От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф

Верный своей комической форме, «Ранма ½» всегда умудряется, хотя и с трудом, сдерживать хаос, который порождает каждый эпизод. Образы подросткового возраста, такие как конфликт поколений, конкурентное давление и борьба с построением идентичности, с которыми так мрачно разбирались в «Акире», здесь рассматриваются беззаботно. В то время как «Акира» показал катарсическое разрушение того, что осталось от мира взрослой власти, «Ранма ½» демонстрирует фарс и вызов. Однако, несмотря на очень сильные различия в тональности, и «Акира», и «Ранма ½» сконцентрированны на торжестве перемен. Эти перемены иллюстрируются фундаментальными представлениями о вышедших из-под контроля телах, чьи памятные трансформации представлены в каждой работе как одновременно волнующие и угрожающие. В конечном счете, повествовательная структура «Ранмы ½» позволяет угрозе рассеяться, в то время как открытый финал «Акиры» намекает на возможность расширения ее могущества. Оба сюжета позволяют зрителю развлечься и хотя бы на короткое время получить удовольствие от выхода за пределы оков физического тела.

Глава 4. Управление телами: Тело в порнографическом аниме

«Матка – это источник энергии и жизни ниндзя-женщины. Если ты контролируешь матку, то ты контролируешь женщину».

Синяя девочка

«Я… меняюсь!»

Милашка Хани

Перед началом обсуждения аниме откровенно сексуального содержания (мы здесь будем называть это жанром порнографии) необходимо уяснить, что порнография, хотя и не является мейнстримом в полном смысле, все равно представляет собой «полноправное» направление в мире аниме. В отличие от западных стереотипных видео подобного плана, японское порнографическое аниме – это тематически объемный нарративный комплекс. Несмотря на «жесткий» (или «хардкорный») сексуальный костяк, порнографические аниме выходят за рамки сексуального с точки зрения как сюжетов, так и тем и мест действия. Часто откровенно сексуальные ситуации объединяются в насыщенные повествования, которые обычно связаны с фэнтези, оккультизмом или научной фантастикой. Таким образом, порнография вызывает не только очевидные вопросы гендерного определение и взаимодействия, но и менее очевидные, например отношение полов, власти и контроля над технологиями, традициями и переменами.

Порнография сильнее, чем любой другой жанр (с возможным исключением хоррора, с которым она часто перекликается)[105]

, выводит тело на передний план, и не только с точки зрения сексуальности, но и ради эстетики, гендерной и социальной самоидентификации. Связанные друг с другом темы власти и господства обыгрываются во взаимодействии тел мужчины и женщины, хотя эти темы прорабатываются весьма необычным для неподготовленного зрителя способом. Хотя жанр содержит много примеров «нормальных», то есть ненасильственных сексуальных сцен, японская порнография, кажется, тяготеет к изображению женского тела, мятущегося от боли, как правило, через яркие сцены пыток и увечий, причиненных женщинам.

Еще предстоит сделать немало исследований о мотивах этих сцен, которые повторяются пугающе часто. Но все же, как и с фильмами-слэшерами на Западе, нельзя сводить всю японскую порнографию к простому видению жестокого мужского доминирования. Даже ужасно жестокие фильмы, как «Синяя девочка» или «Куколки-близняшки» (Seijuuden: Twin Dolls, 1994), демонстрируют более сложное видение взаимодействия мужчины и женщины, чем простое доминирование и подчинение. Как говорит о голливудских фильмах исследователь популярной культуры Дуглас Келлнер, «даже консервативные фильмы… выводят на передний план надежды и страхи, которые оспаривают господствующие гегемонистские и иерархические отношения власти… [Они] демонстрируют преобладающие мечты и кошмары культуры и способы, которыми культура пытается направить их, чтобы поддерживать свое нынешнее положение власти и господства»[106]. Точка зрения Келлнера важна для интерпретации всех форм массовой культуры, но наибольший интерес в рассмотренных в этом разделе фильмах представляет неудача – или, по крайней мере, смятение – этих попыток укрепить господствующее положение.

Несмотря на убежденность критиков манги и аниме в том, что «мужчин всегда изображают уверенно требующими полного чувственного наслаждения от женщин»[107], в реальности их портрет куда разнообразнее, но всегда заставляет поежиться.