«Фартовые ребята» делятся на три класса: 1)»жиганы» – каторжники и бродяги; 2) «шпана» – воры и 3) «счастливцы» – мошенники и шулера. «Жиганы» распадаются на три вида: а) «орлы» – беглые с каторги; б) «пустынники» – не помнящие родства и в) «монахи» – ссыльные на Сахалин. В свою очередь «шпана» разделяется на восемь видов: а) «дергачи» – грабители; б) «сцепщики» – конокрады; в) «маровихеры» – карманники; г) «скокари» – совершающие кражи посредством взлома; д) «шнифера» – ночные воры; е) «мойщики» – обворовывающие спящих; ж) «ципера» – ворующие в передних носильное платье и з) «халамидники» – базарные жулики.
Наконец, «счастливцы» подразделяются на шесть видов. Первый вид, это «чистяки», – мошенники, одевающиеся очень часто в приличное платье и крадущие в лавках и магазинах, например ювелирных. Второй вид «счастливцев», «мельники», – шулера, третий, – «блатер-каины», – покупатели ворованных вещей, четвертый, «давальщики», – дающие работу ворам, узнав предварительно вход в какой-нибудь дом и где и что лежит, за что они получают свой пай, пятый, «понтщики», – которые то скандалом, то фокусами разными умышленно собирают «понт» (толпу) и в это время дают «маровихерам» возможность шарить по карманам; шестой вид, «пайщики», – эксплуатирующие самих воров тем, что, узнавши о краже и кто ее совершил, являются к ворам и требуют себе долю, угрожая в противном случае донести полиции» (161; 14–16).
И сегодня в российском правительстве и прессе много говорят о жестокости нашей тюремной системы и в качестве примера гуманного обращения с людьми, преступившими закон, приводят западноевропейский опыт; правда, общество выступает не за смягчение, а за ужесточение системы наказаний. Что же сторонники гуманизации подхода к преступникам сказали бы, воспроизведи мы сегодня те формы следствия и наказания, которые веками существовали в России! Но жесток был не русский народ, жестока была русская жизнь, и в XIX в. много сохранявшая от Средневековья. Десятилетиями розга была распространеннейшим и самым безобидным видом наказания, практиковавшимся всюду – от крестьянской избы до царского дворца, от начальных учебных заведений до армии. Так, солдат за мелкие проступки (пьянство, воровство у товарищей) наказывали розгами. За более серьезные преступления били палками, шпицрутенами, о которых шла речь прежде. Но шпицрутены были не только наказанием для солдат: по «зеленой улице» проводили и «заводчиков» во время крестьянских бунтов, подавлявшихся воинской силой (прочих просто секли розгами), и каторжников за серьезные нарушения режима. Палка при тогдашнем уровне сознания считалась единственно действенным средством воспитания. В 1863 г. телесные наказания были отменены, сохранившись, по решению суда, в виде розог отдельным категориям правонарушителей (например, каторжникам за нарушение режима).
Особенности общества и взглядов на воспитание отразились на всей системе уголовного следствия и наказаний. Несовершенство следственного процесса, при котором требовалось непременное сознание обвиняемого в преступлении (косвенные доказательства не были решающими) приводило зачастую к неопределенному результату: суд оставлял подсудимого «в подозрении» или «в сильнейшем подозрении», отпуская на волю. Потому и требовалось любыми путями добиться признания. А лучшим средством для этого была пытка.