От дворца до острога

И офицерская бедность, и падение авторитета армии после войны с Японией и Первой русской революции, в которой войска активно использовались для полицейской и карательной службы, вели к постоянному некомплекту офицеров в младших чинах. В то же время долго существовал огромный сверхкомплект старших офицеров и особенно генералов: они под разными предлогами задерживались на службе до весьма преклонного возраста, чему нередко способствовали великие князья и императоры, благоволившие своим бывшим «отцам-командирам». Поскольку производство в военной службе шло на вакансии, младшие и средние офицеры надолго застревали без особых перспектив на продвижение и, следовательно, на улучшение материального положения. В силу этих обстоятельств многие современники как из высшего военного руководства, так и из иностранцев отмечали низкий профессиональный уровень и отсталость от современной военной науки большинства генералитета и сравнительно высокий профессионализм младшего и среднего командирского звена. Но в чем никто никогда не обвинял русское офицерство, так это в трусости и предательстве. Случаи, подобные генералу А. М. Стесселю и его сподвижникам по Порт-Артуру, сдавшим крепость, способную к сопротивлению, были настолько единичны, что о них знала вся Россия, включая крестьянство (тотемский, Вологодской губернии, крестьянин А. А. Замараев записал в дневнике в 1908 г.: «8 февраля был вынесен смертный приговор генералу Стесселю или десять лет крепости» (73; 28). О высоком чувстве долга, стойкости и храбрости, граничившей с бравадой, говорит очень высокий, в сравнении с солдатами, процент убыли офицеров от боевых действий. Так, во время Русско-японской войны процент убитых, раненых и пропавших без вести офицеров составил 30 %, а среди солдат – 20 %, убитые среди офицеров составляли 4,1 %, а среди солдат – 2,5 % (67; 236). Артиллерийский офицер Али-ага Шихлинский вспоминал о своем бригадном командире, полковнике В. А. Ирмане: «Владимир Александрович выразил желание пройти по Драконову хребту, и я его сопровождал. Полковник был небольшого роста, но голова его все же оказалась выше стенки. Несмотря на ружейный огонь, он не сгибал головы.

– Зачем вы даром рискуете? – обратился я к нему. Он ответил:

– Вы же сами более крупного роста, и то не нагибаетесь.

– Если бы я шел один, обязательно нагибался бы, так как зря рисковать своей жизнью не желаю. Но каков бы я был, Владимир Александрович, если бы плясал вприсядку при командире, который идет не сгибаясь. Да я ведь человек одинокий, а у вас жена и двое детей» (196; 65).

А Ирман в данном случае даже и не бравировал, а только исполнял требования устава. Уставы требовали от офицеров идти в атаку впереди своей части, показывая подчиненным «пример хладнокровия и неустрашимости». И вот в Германскую войну, под пулеметным огнем, ротные, батальонные, полковые командиры, не пригибаясь, во весь рост шли впереди солдат с хлыстиком в руке и папиросой в зубах, и за 1914 г. выбитым оказался почти весь кадровый состав младшего и среднего офицерства, что в дальнейшем сказалось на составе офицерского корпуса, позиции армии в 1917 г. и судьбах страны.

Глава 5

Светское общество

Помимо лиц служащих – чиновников, офицеров, известную часть городского населения, особенно в дореформенный период и особенно зимами, когда в занесенных снегом усадьбах царила скука, составляло неслужащее поместное дворянство. А известная часть неслужащего дворянства, преимущественно крупного барства, чуждого сельских занятий, постоянно проживала в городах, предпочитая их деревенскому захолустью и выезжая в поместья разве что как на дачу.

Верхний слой этого служащего и неслужащего городского дворянства и составлял «свет», светское общество.

О. А. Кипренский. Портрет графа Ю. П. Литты. 1830-е гг.