От Гавайев до Трансвааля

Прошлогодний успешный рейс из Калифорнии до Оаху спровоцировал создание десятков акционерных обществ, самыми крупными из которых стали «Воздухоплавательная линия Париж-Санкт-Петербург» и «Общегерманская летательная компания». Конторки помельче яро собирали деньги вкладчиков и вот-вот должны были лопнуть, ибо построить дирижабль не самое сложное. А где взять ангары, всю инфраструктуру, подготовленные экипажи, наконец? Военные пилоты Франции и России с презрением отвергали предложения «купцов» об увольнении со службы и работе на частных перевозчиков.

Кустову младшему немало пришлось вытерпеть подколок и шуток, едва стало известно, что его почтенный родитель, генерал, губернатор Русского Вашингтона, ближайший сподвижник императора по утверждению России в Калифорнии, оказался в составе экипажа дирижабля, свершившего рекордный перелёт до Гавайских островов. Контр-адмирал Плещеев не раз и не два изрекал, бинокль наведя на какое-нибудь особо «живописное» облако: «Ба, Серафим Ефимович, велите самовар ставить, не иначе батюшка ваш решил сына с внучатами навестить»…

Недавно от отца пришло пространное письмо, в котором Ефим Фомич сообщил, что имел разговор о Серафиме с царём, но надёжа государь категорически воспротивился возвращению офицера в Калифорнию, проча полковнику генеральские погоны и блестящие карьерные перспективы именно на Японских островах. Да, перспектива прожить в здешнем захолустье остаток дней не больно то и радовала, особенно после развесёлых шпионских приключений в Нью-Йорке, однако ж, царю-батюшке виднее, тут отец прав. Да и с вхождением Эдзо в состав Российской империи жизнь на этих берегах закипит, совсем как чайник, упущенный денщиком. Разрешив насущный чайный вопрос, генштабист и разведчик обратился к карте. Англичане, занятые в Европе противостоянием с Францией, пусть пока и дипломатическим, но требующим концентрации армии и флота в Канале, тем не менее, решились на установление добрососедских отношений с Токио. Даже нашли сходство географическое у двух наций. Дескать, проживают на островах, нависающих соответственно над Европой и Азией, гордые народы, отважные воители и мореходы, коим едва ли не богами заповедано поделить мир. Одним владычить на Западе, другим на Востоке.

Ясно, то лишь пропагандистская уловка джентльменов, как же тогда расценивать экспансию Лондона в Южном Китае, в зоне влияния «дорогих союзников»? Что-то незаметно японцев на средиземноморском побережье, а гордые бритты в Азию лезут и лезут. Страшно подумать, что случилось бы, объедини Великобритания и Франция свой потенциал и направь против России, тут за дипломатический гений Константина Николаевича надо во всех храмах свечи пудовые ставить…

Да, и решать, решать вопрос с айнами. Сколько трубили российские газеты об угнетённых айнах, каковых злобные самураи изничтожают, невзирая на пол и возраст. Двадцать почти лет как пришли на Хоккайдо русские солдаты, погнали самураев, тех всего-то горстка и осталась, отсиживаются на юге, на полуострове Осима, поглядывают через пролив, готовясь достойно, лица не теряя, покинуть Эдзо. Но теперь старейшины айнов требуют согласовывать с ними любое строительство на Эдзо-Хоккайдо, считают линии телеграфа общественным имуществом, чинят препятствия командам военным топографов. Те же дирижабли развивать, — не начнут ли палить по ним снаряжённые превосходным русским стрелковым оружием молодые и горячие айны?

А собрать их всех на юге Сахалина, как предлагают иные горячие головы, означает обречь на быстрое вымирание. Не привыкли айны к большим поселениям, простор им нужен. Начать же спаивать туземцев, чем грешат сибирские купцы, тем более одеяла оспой заражённые дарить, как барышники-нелюди из САСШ уничтожали североамериканских индейцев, не пристало русским людям.

— Ваше высокоблагородие, — в присутствие влетел денщик, — адмирал Плещеев идут, кричат самовар ставить.

Шутка адмирала про самовар всем «островитянам» преизрядно надоела, но из уважения к заслугам отчаянного моряка и весельчака-самоучки, на неё реагировали стандартными, чуть вымученными улыбками. И пусть не было самовара, только большой, ведёрный, на 12 литров чайник, полковник кивнул.

— Что ж, самовар так самовар, благо вскипел недавно…

Плещеев явно спешил, а коль идёт контр-адмирал от телеграфа, да и лицо сосредоточенно-суровое, значит получена действительно важная телеграмма. Чёрт, неужели ждать высоких гостей в скором времени. Эх, ещё бы пару-тройку месяцев. Тротуары соорудить от пирса до здания управы, траву скосить. Впрочем, с травой и тротуарами за несколько часов управиться можно, да и не любит император показушничество…

— Слышали новость, Серафим Ефимыч? — Плещеев загрохотал с порога, — скоро прогресс дойдёт и до сих мест убогих!

— Что случилось, Евгений Илларионович?

— Голубицкий выиграл процесс! Вчистую! Величайшая победа России!

— Какой процесс. Кто такой Голубицкий?

— Как, вы не знаете? Павел Голубицкий, отечественный изобретатель, физик.

— Нет, к стыду своему не слышал о таком.