От «Града обреченного» до «Бессильных мира сего»

«Теперь стало значительно лучше. Но надо добавить, чтобы получился совсем гнусный вонючий старикашка.

1. Иногда его схватывает позыв на низ (это называется императив…), он подхватывается и мчится в сортир.

2. Когда жрет — весь подбородок замаслен…

3. Еще что-нибудь. Подумай…»

Он напишет еще: «Не надо так много об обстоятельствах личной жизни. Это бесполезно».

А потом зачеркнет это крест-накрест и припишет: «А впрочем, пишите что хочется».

ГЛАВА 2. От лица Юрия. По просьбе органов присутствует при разговоре с алкашом — бывшим сопалатником Стэна в институте, занимавшемся эликсиром вечности. Юрий догадывается, что речь идет о Стэне.

Юрий. Красавец. Лентяй. Великий Полиграф, «Детектор лжи» — чует ложь (по голосу, по мимике, по дыханию, по пальцам…). Работает в ФСБ. Начинал в Угро. «Видный деятель чекизма-кагебизма…» Через него М. А. выходит на людей ФСБ, которые интересуются Вадимом. Жуткий матершинник, каждое второе слово «блин». Люди в его глазах, все, полное говно. Мерзкие хари. Слюнявые пасти. Гнойные глазки. Вонючие рты. Вонючие подмышки и подштанники…

Следователь, ведущий опрос, — Павел Петрович Романов. Царственное ФИО.

История человека, над которым проводили опыты по практическому бессмертию в 1952-53 гг. Подопытные испытывали страшные боли и становились калеками. После смерти Сталина — всю лабораторию посадили. Выжил один из подопытных, ему и сейчас на вид 23 года, догадывается, в чем дело, скрывается, его случайно встречает один из врачей того времени, которому тогда тоже было 23, а теперь 67. Может быть, это сам Стэн — бывший подопытный, ставший бессмертным? Или кто-то из его учеников? Опыты удались: несколько человек, перемучившись жутко, выжили и демонстрируют чудо устойчивости по отношению к уязвлениям (что — ланцетом, что бактериями). Но как предложить товарищу Сталину такой мучительный путь?

Все, кроме одного, потом погибли — кто по пьяни, кто в лагере!

— Я никакой знаток чекизма-кагебизма, но я понимаю одно: они о нас знают только то, что мы сами говорим и пишем. А значит, чем меньше мы говорим и пишем, тем меньше они о нас знают…

ГЛАВА 3. День Стэна глазами Роберта. Визит Аятоллы с сынишкой. Согласие заняться сынишкой в обмен на Вадима.

…Сегодня мы особенно не в духе. Даже не побрились, что служит признаком абсолютного неприятия действительности. На своего верного секретаря мы посмотрели мельком и сразу же полезли в архив…

ГЛАВА 4. Харбаз. День Вадима. В манере киносценария: взгляд извне. История того, как был сломлен человек. Вначале он гордый, самодостаточный, презрительный. В конце — раздавленный, жалкий, униженный.

— Сегодня я во сне покойного отца видел, — сообщил Тимофей Евсеевич озабоченно. — Значить? Что-нибудь плохое случится.

Вадим посмотрел на него без интереса и снова углубился в газету.

Газета была недельной давности. Каша была овсяная, слишком густая. День был ясный, жаркий, совсем без ветра. А Тимофей Евсеевич Сухоличенко был в своем репертуаре.

Чому мне ня петь, чому ня гудеть,

Коли в маей хатаньке парадок идеть?..Мушка на акошечке на цимбалах бье,Паучок на стеночке кресаньки тке…

— Хорошо. Пусть будет такочки…

Трое на джипе «чероки». Пытки: кончики пальцев пассатижами и электродинамо. Вмешательство быка. Вадим клянется, что ничего не может. «Я только ЗНАЮ, но ничего не могу изменить…» Очень убедителен. А когда его оставляют в покое, мстительно говорит: «Хер вам».

Изящный небольшой очень аккуратный человек с острым лицом и старомодными косыми бачками. Весь в сером, элегантный. И здоровенный бык с вечной рассеянной улыбкой добряка — колет орехи то ли специальными щипцами, то ли пассатижами — и хрустит ими аппетитно на зубах. Потом этими же щипцами обрабатывает пальцы Вадиму.

— В 1993 все были уверены, что победят демократы. Только вы говорили: нет, Жириновский. В 1996 году все были уверены, что Ельцин проиграет. Только вы говорили: хер вам, обязательно победит…

— Мы не спрашиваем — как. Это ваше дело. Мы только хотим, чтобы референдум кончился на «три ДА».

Деньги: 10 тыс. сразу же — 90, когда все будет ОК.

Угрозы по поводу брата. И когда он готов уже согласиться (соврать) — Серый покачал головой, глядя пристально и даже с сожалением: «Нет. Поздно. Теперь вы должны понять, что мы не шутим».

Дают ему $ 5000: если сделаете как надо, получите еще 45; если же нет — вы знаете, что вас ждет. Извините. Ничего личного.

И ужасный вопль Тимофея Евсеевича: «Вадим Христофорович! |Поберегитесь. Не обманывайте товарищей! Ведь вы же МОЖЕТЕ! Не противьтесь, сделайте, что они хотят. Вы же погоду все время ДЕЛАЕТЕ!.. Он погоду делает. Не предсказывает, делает. Всю дорогу. Когда устаем наблюдать — дождь. Когда надо наблюдений пойми мне — вёдро!!!»

— А кто будет назначен председателем ФСК?

— Ну не знаю я этого, и знать не могу, как вы не понимаете! Я знаю, чего хотят миллионы, а не десяток начальников.

— Найдут ли нефть на Теренкене?