От грозы к буре

— Это ты где-то неосторожно чиркнулся, а той ночью он у тебя малость приболел, — пояснил Маньяк равнодушно. — Вот тебе и приснилось, будто тебя кто в бок пырнул.

— А кровь на рубахе? — не унимался Константин.

В ответ Маньяк молча поднял левую руку, кое-как перебинтованную, и, повертев ею, пояснил:

— Тиун — дубина глупая, на сеновале косу забыл, вот я и порезался. А ты, видать, когда меня за руку брал, то ее же потом и к своему боку прижимал. Такое бывает.

— Ничего не понимаю, — растерянно прошептал Константин. — Уж очень все ясно помнится. Разве во сне так бывает?

— Говорю ж, медовуха поганая у Хрипатого. Она это, больше нечему. А про ясность я так скажу. Ежели тебе щепотку сушеных мухоморов дать, так ты такое учудишь — небо с овчинку покажется.

— Ну, если медовуха, — неуверенно протянул Константин. — Погоди, погоди. А ведьма-то была? Васса-то?

— Точно, — хлопнул себя по ляжкам ведьмак. — Ай да молодец ты, княже. Вот что значит голова ученая. Мы ж к ей перед самой свадебкой заходили. Потому и привиделась она тебе. А я-то мыслю, откуда у тебя в снах ведьма, коль тебе их в яви ни разу зрить не доводилось?

— Так она жива? Разве ты ее не…

— Подсобил уйти — это верно. Вишь как оно — до медовухи ты все запомнил, а дальше началось.

— А она…

— Да что она, — досадливо перебил Маньяк. — В домовину ее положили, снесли, как и всех, на буевище да закопали.

— А кол?

— И кол воткнули в могилу — ведьма ж чай.

— А она что же — не вставала совсем?

Ведьмак жалостливо посмотрел на князя и заметил:

— До Рязани твоей хода еще изрядно. Может, ты еще малость поспишь, а? Тока когда чертей там во сне учнешь гонять, не забудь — первым делом зеленых лупи. Они самые зловредные. А уж проворные — страсть. Это мне мужик тот из Приозерья сказывал.

— Да ну тебя, — обиделся князь, закрыл глаза и… правда уснул, причем проспал до самой Рязани, продрав глаза лишь под утро, да и то не потому, что выспался, а потому, что замерз от утренней речной прохлады. Спал он, правда, без сновидений. Медовуха, наверное, выветрилась.

А едва проснулся, как ему уже стало не до рассуждений о том, что в Кривулях было наяву, а что приснилось. Он даже с пристани сойти не успел.

— Нашелся! Нашелся! А мы-то тебя уже обыскались, княже! — заорал обрадованный донельзя Епифан, тряся своей кудлатой бородой.

— Стряслось что? — недовольно спросил князь.

— Ничегошеньки, — оторопел Епифан. — Слава всевышнему — все в порядке.

— А чего ищете? — не понял Константин.

— Так ведь гонец прибыл еще на рассвете. Сказывал, чтоб тут же его к тебе провели, что, мол, он такое везет, о чем князя незамедлительно упредить надобно.

Глава 7

Доложили точно, хоть и с опозданием

Воеводы не дремали,

Но никак не успевали:Ждут, бывало, с юга, глядь, —Ан с востока лезет рать.А. С. Пушкин

Когда князь появился на своем подворье, гонец спал мертвецким сном. Понадобилось вылить на него пять ведер холодной воды, чтобы привести его в чувство.

Помотав головой, он ошалело посмотрел вокруг и шагнул к Константину.

— Беда, княже, — произнес он и вновь замолчал, осекшись.

— Так что стряслось-то? — нетерпеливо спросил Константин.

— Велено одному, тебе поведать.

Князь посмотрел по сторонам и быстро пошел к себе в терем, жестом пригласив гонца следовать за ним. Едва они вошли в малую гридницу, как гонец тихо выдохнул:

— Они все с Галича, с Владимиро-Волынского, Турово-Пинского и прочих княжеств в Киев подались. Любомир наказал передать: поход на немцев орденских обманом был. То ему доподлинно известно стало.

— Дружины точно вышли?

— Они из тех земель напрямки подались — знамо, коней в ладьи не посадишь. А вот пеших ратников мне самолично видеть довелось. Они отставших поджидали, но через день после моего ухода оттуда должны были выдвинуться на Десну, а там волоком в Угру. Сказывал Любомир, что дружины пеших своих у устья Угры ждать будут. Как повстречаются, далее по Оке двинут. Конные берегом пойдут, а пешие рати — на ладьях.

— Много ли их? Счесть удалось?

— Любомир так велел передать: числом до двадцати тысяч, ежели не больше. Да чтоб ты, княже, не забыл к ним смолян прибавить, полоцких князей, новгород-северских, черниговских да новгородские и псковские полки.

— Вся Русь, — пробормотал Константин.

— Во-во. Любомир так и сказывал — вся Русь исполчилась, — подтвердил гонец. — А еще он передал, что орды Котяна и Юрия Кончаковича из Шарукани берегом Оскол-реки двинулись. Прямиком через черниговские земли на Пронск с Рязанью придут. И еще одно, — наморщил лоб гонец, припоминая. — В Булгарию Ярослав своих людишек послал, и давно уже. Самых лучших не пожалел, чтоб точно уговорили они тамошнего хана тебе в спину ударить. Им по Волге-матушке до Оки, да по Оке до твоего стольного града добраться — тьфу, пустячное дело. Так что надобно тебе и оттуда гостей недобрых ждать.

— А откуда он все это вызнал?