От грозы к буре

— Ты не перебивай, а слушай, — назидательно произнес бек. — И тогда великий Ильгам ибн Салим продолжил и повторил, что Мультек прав. Клятвопреступники далеко не всегда подвергаются каре аллаха в этой жизни. Иногда они живут долго и счастливо. Хотя это вовсе не означает, что справедливейший забыл об их тяжком проступке. Напротив. Если нет кары в этой жизни, то в той наказание для них непременно удвоится. «Возможно, что в этом мире мой сын Абдулла-бек будет тоже жить долго и счастливо, но я не хочу подвергать его двойной небесной каре, — сказал дальше великий эмир. — Трудно сказать, как бы я поступил, если бы этой клятвы не было. Знаю одно — я бы думал еще не один день. К тому же Абдулла-бек прав и в другом — рязанский князь вел себя достойно. Он показал себя умным, когда не пролил крови, мудрым — потому что понял, откуда ему ждать настоящего врага, учтивым, так как он согласился принять подарок, а не дань, великодушным, когда не стал увеличивать ее, и прозорливым — потому что заключил не договор, а долгосрочный союз. Значит, с ним можно иметь дело. Такого соседа не только можно держаться — таким нужно гордиться». Ты бы видел рожу моего братца, — фыркнул бек. — Она была похожа на сморщенную дыню или скисшее молоко, а скорее на то и другое вместе и в больших количествах.

Он не выдержал и захохотал. Смеялся бек весело, как напроказивший мальчишка, который только что так удачно разыграл своего сверстника. Константин, с души которого все подозрения будто смыло прохладной окской водой, от всей души вторил Абдулле, дыша полной грудью.

— А теперь о подарке. — Бек вновь стал серьезным. — Вначале вложи стрелу своего гнева в колчан своей выдержки, а если станет тяжело это делать, то вспомни, что перед тобой послы и я поручился за их жизнь и здоровье перед великим и мудрым эмиром. Можешь оглянуться и посмотреть на свой подарок. — Он махнул рукой.

Повинуясь команде своего бека, два полуголых жилистых булгарина метнулись под палубу и появились через минуту уже не одни. Рядом с ними были послы князя Ярослава. Их мрачные лица красноречиво говорили сами за себя, наглядно дополняя всю правдивость и искренность рассказа Абдуллы.

— Творимир, — удивленно протянул Константин. — Вот уж не чаял увидеть среди них и тебя.

Тот в ответ лишь смущенно пожал плечами — мол, чего уж тут, я и сам не ожидал такой встречи.

— Они могут сойти на берег? — настойчиво спрашивал Абдулла. — Хотелось бы, чтобы эти люди передохнули, но если ты…

— Я ручаюсь за их безопасность, — твердо сказал Константин. — Особенно за того, седого.

— Он был главным среди них, — пояснил бек.

— Мне жаль его. Он хороший человек, преданный своему князю.

— Княжичу, — поправил его Творимир. — Княжичу Всеволоду Юрьевичу. Я не уберег его отца под Коломной, потому что меня там не было. Но надеюсь, что хотя бы княжича на первых порах я сумею сохранить от бед.

— Стало быть, ты его дядька-пестун, — протянул Константин. — Ну что ж, дело хорошее. Думаю, когда княжич вырастет, враждовать со мной не станет. Дружно будем жить, вот как мы с Абдуллой. — Он благодушно приобнял бека за плечи и… сразу ощутил что кое-чего у булгарина под рубахой не хватает.

Убрав руку, он повернулся к наследнику булгарского хана и, прищурившись, уточнил:

— Стало быть, ты в кольчуге был, бек? А когда ты снять ее успел — не приметил я что-то?

— Ах, ты вон о чем? — догадался будущий эмир. — Ну, должен же я был, по завету величайшего, вернуть тебе долг. Что делать — вера у нас такая, — вздохнул он, сокрушенно разводя руками, и хитро подмигнул. — Помнишь пир-то?

— Как не помнить.

— А того хатиба в зеленой чалме?

— И его тоже.

— Мир праху его, — сокрушенно вздохнул Абдулла. — Он скоро умер. Не прошло и месяца после того, как ты уехал, и он…

— Славный был человек, — согласился Константин. — Особенно любил подмешивать в мед сына эмира разные острые приправы.

— О-о-о, в этих делах он был большой умелец, — подтвердил бек. — Но что поделать, вседобрейший так возлюбил его, что не стал медлить и взял к себе. Ныне он уже ходит по райским садам среди множества гурий и утоляет жажду из фонтанов с вином.

— Надеюсь, что там ему в вино тоже добавляют разные острые приправы, — заметил Константин.

— Справедливейшему виднее, но мне очень хотелось бы, чтоб твои пожелания сбылись, — согласился с другом Абдулла, вторично выходя на пристань.

Оба они понимающе улыбнулись.

— А этих воев ты привел… — начал было Константин.

— Договор, — важно произнес бек, перебив князя. — Мы, булгары, слову своему верны. Так выгоднее. Так нам веры больше. На тебя враг идет — мы поможем. На нас надвинется — ты не забудешь. Верно?

— Ох, не забуду, дружище! — весело улыбнулся Константин.

Слуги-булгары уже подвели своему повелителю белоснежного жеребца.

— Со мной ехал, — похвалился Абдулла с какой-то ребячьей гордостью. — Он у меня умный. Всю дорогу терпел, ни разу даже копытом не ударил.

— Ты прости, бек, что я о деле сразу. Не до того мне, чтобы спрашивать о здоровье твоих подданных и близких, — повинился Константин уже по пути к своему терему.