От Иерусалима до Рима: По следам святого Павла

Война греков за независимость началась через одиннадцать лет после визита Байрона. Но лишь в 1833 году последние турецкие гарнизоны покинули Грецию. В 1834 году Афины были объявлены столицей независимого Греческого королевства.

Для перестройки Афин, которые в 1834 году представляли собой деревню, где проживали чуть более пяти тысяч человек, был приглашен немецкий архитектор Эдуард Шойберт. Он разработал генеральный план, предусматривавший строительство широких проспектов, площадей и бульваров. Через сто лет, к 1936 году, Афины действительно превратились в столичный город с населением свыше четырехсот пятидесяти тысяч человек.

2

Я мог бы часами сидеть на площади Конституции — современной афинской агоре — и наблюдать за греками, ведущими нескончаемые политические споры. За минувшие столетия нация изрядно изменилась благодаря вливанию всевозможных балканских кровей, но основополагающие черты классического греческого характера сохранились. Помните у Демосфена — греки собираются на агоре и спрашивают друг у друга: «Что новенького?» или же: «Каковы последние новости?» Так и здесь, в кафе на площади Конституции, они сидят за столиками в тени перечных деревьев, и время от времени кто-нибудь обращается к соседу с извечными вопросами: «Ну, что нового?» или «Что в мире случилось за последние сутки?»

Головы в черных фетровых шляпах, которые до того прятались за разнообразными газетными листками, немедленно поднимаются, едва на улице появляется мальчишка-разносчик. Он бежит по тротуару и звонко, радостно кричит: «Эфемериды!» К услугам читателей газета — последние новости с политического небосклона.

В одном углу площади высится огромное безобразное здание желтого цвета. В прошлом это дворец короля Оттона, ныне превратившийся в здание парламента — Були. Напротив расположена могила Неизвестного солдата, возле которой несут постоянный караул эвзоны

, солдаты национальной гвардии. Они выглядят очень живописно в своих старых албанских костюмах. Непременными атрибутами являются короткий белый килт (здесь он называется фустанелла), вышитые жакеты, белые шерстяные чулки и массивные красные башмаки с квадратными каблуками и огромными черными помпонами; на голове высокая красная феска с длинной кисточкой. Как правило, эвзоны

неподвижно стоят, опершись на ружья. Но стоит кому-нибудь из иностранных туристов изъявить желание их сфотографировать, как солдаты инстинктивно принимают героическую позу — в этом они до смешного схожи с лейб-гвардией Уайтхолла.

Первое, на что обращают внимание гости греческой столицы, — это потрясающе чистый воздух. Плутарх в свое время сравнил его с шелковой пряжей, и этот «шелковый» воздух до сих пор окутывает Афины, порождая ощущение приподнятости и всеобщего возбуждения. Кажется, будто в атмосфере Афин рассыпаны искры счастья, которые гонят прочь раздражение и дурное настроение.

Язык Аристофана не только сохранился в веках, но и приспособился к современной жизни. Проинспектировав щиты для объявлений, я обнаружил, что самыми продаваемыми товарами являются шоколад, сигареты и шины «Данлоп»: ΣΟΚΟΛΑΤΑ, ΣΙΓΑΡΕΤΤΑ, ΕΛΑΣΤΙΚΑ ΔΥΝΛΟΠ.

На двери, за которой принимал стоматолог, я увидел начертанную надпись «ΟΔΟΝΤΙΑΤΡΟΣ». А заглянув в афинскую газету, выяснил, что местные ученики Эскулапа, в отличие от своих британских коллег, отнюдь не грешат ложной скромностью и не стесняются делать себе шумную рекламу. Афиши кинотеатров доказывали, что греческий язык обогатился именами новых героев — правда, в несколько искаженном виде. После некоторого колебания я трансформировал «ΜΑΡΛΕΝ ΝΤΗΤΡΙΧ» в Марлен Дитрих. С Гретой Гарбо дело обстояло еще сложнее — «ГКРЕТА ГКАРМНО». Вот уж что заставило меня задуматься, так это имя Кларка Гейбла: по-гречески оно звучало как «КΛАРК ΓΚΕΙΜΛΛ». Высоко в воздухе парила табличка, на которой — с триумфом возвратившегося Одиссея — красовалось одно-единственное слово «граммофон» — «ΓΡΑΜΜΟΦΟΝΑ».