От Калигулы до королевы Марго

Ежи Мнишек был когда-то очень богат, потом большую часть состояния растратил. И репутацию он имел не очень хорошую. Он и его брат Николай подозревались в сводничестве — в том, что поставляли любовниц и знахарок (точнее — гадалок, колдуний) ко двору короля Сигизмунда II.

Братья Мнишек особенно прославились похищением монахини Барбары Гизанки из варшавского монастыря бернардинок. Она стала фавориткой Сигизмунда II, родила ему дочь, и шляхта опасалась, как бы эта женщина не сделалась польской королевой. А виноваты во всем были бы Ежи и Николай. Но король умер — и дело замяли.

Мнишеки вели роскошную жизнь: кутили, играли в карты… И при этом щедро жертвовали деньги церкви. Сохранились адресованные им благодарственные письма. Семейство находилось под влиянием иезуитов.

Марина родилась около 1588 г. К этому времени у отца уже образовались долги.

Решать свои финансовые вопросы Ежи пытался, используя своих многочисленных детей. Один из зятьев Ежи, пан Константин Вишневецкий, познакомил тестя с русским царем Дмитрием Ивановичем — Лжедмитрием I.

Предположительно это был беглый дьяк Чудова монастыря Григорий, сын небогатого галичского феодала Богдана Отрепьева, один из многочисленных безденежных потомков мелких дворянских родов. Выдав себя за погибшего в 1591 г. царевича Дмитрия, претендент на русский престол в 1603 г. появился в Польше, а в 1605 г. пошел на Москву.

Шимон Богушович. Портрет Юрия Мнишека. 1610. Олесский замок, Олеско

Именно Константину Вишневецкому, зятю Мнишека, загадочный русский, то ли тяжело заболевший, то ли притворившийся больным, открыл тайну своего происхождения. Подано это было так, будто, умирая, он не может молчать, и его признание в таких обстоятельствах внушало определенное доверие.

Лжедмитрий I, кем бы он ни был на самом деле, отличался недюжинным умом и яркой харизмой, был неплохо образован. Позже, оказавшись на московском престоле, он пытался вести что-то вроде европейской политики, правда, плохо понимая, в каком контексте он действует.

Почему именно в этот момент истории оказались возможны захват Москвы поляками и воцарение Самозванца? Начало XVII века было отмечено на Руси страшными бедствиями: неурожаем, голодом, эпидемиями. Причину всего этого молва находила в злодействе царя Бориса Годунова, который якобы, борясь за власть, послал убийц к малолетнему царевичу Дмитрию. И хотя Борис не был очевидным узурпатором, власть его прочностью не отличалась. К тому же он был не царского происхождения.

Борис породнился с царским семейством, женив свою сестру на втором сыне Ивана Грозного Федоре, человеке больном и безвольном. При нем именно Годунов стал реальным правителем. А в 1598 г., после смерти Федора, Борис венчался на царство.

И вот через несколько лет объявился некто, объявивший себя законным наследником престола Дмитрием Ивановичем. В доме сандомирского воеводы Самозванец был принят с царскими почестями. Мнишек то ли сразу ему поверил, то ли притворился, — он пошел ва-банк. Ему удалось добиться разрешения прибыть в Краков, к двору Сигизмунда III — любителя европейских корон — «с сыном тирана Ивана» (так говорилось в письме Мнишека).

Ян Непомуцен Гловацкий. Вид на Вавельский замок. ок. 1847. Местонахождение неизвестно

В конце марта 1604 г. Лжедмитрий был принят при польском дворе. Дочери Ежи Мнишека, красавице Марине, было в тот момент шестнадцать лет. Как и ее сестры, она воспитывалась в замке, вдали от соблазнов. Мнишек держал дочерей в строгости и поручал их воспитание монахам. Девушки должны были строго соблюдать

религиозные обряды и хранить благочестие.

Царевич же Дмитрий, за которого выдавал себя Самозванец, с раннего детства отличался весьма дурным нравом и странными привычками. Наверное, некоторые качества он унаследовал от отца — Ивана Грозного. Он, например, любил смотреть, как мучают кошек. Ему нравилось лично забивать палками бродячих собак.

Такой вот потенциальный жених был представлен юной Марине Мнишек. Начался торг. Видимо, в их отношениях присутствовал не только расчет: при дворе Сигизмунда III Лжедмитрий бился за Марину на поединке с неким польским аристократом, а сама она разжигала страсть Дмитрия умелым кокетством.

25 мая 1604 г. был составлен документ, который предполагаемый русский царевич выдал Ежи Мнишеку. В соответствии с этой бумагой Дмитрий, став царем на Москве, должен был выплатить Мнишеку миллион злотых и, кроме того, жениться на Марине. А еще — передать Марине как русской царице Новгород и Псков с округами — важные торговые русские города.

Новгород и Псков — две феодальные республики, которые к этому моменту все еще сохраняли черты своеобразного развития по европейскому пути. Неким отзвуком римского наследия были и республиканское управление, и коммунальные принципы, которые там действовали. Передача именно этих земель царице польского происхождения свидетельствовала о намерении укрепить связи Московии с Западом.