От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 1 (от КГБ СССР до МБ РФ)

Забегая несколько вперед, следует сказать, что в течение 1993 года Хасбулатов становился все более и более агрессивным по отношению к Президенту РФ. Еще меньше года назад они были чуть ли не друзья и вот превратности судьбы. Еще меньше года тому назад Хасбулатов был противником коммунистов и вот он стал ориентироваться на оппозицию. Обычно просто так это быстро не происходит.

Писали: «Антипрезидентские силы в парламенте настороженно следили за каждым шагом Хасбулатова. Чтобы избежать бунта на корабле, ему постоянно приходилось демонстрировать фрондирование перед Ельциным. Отсюда резкость, идущая во вред делу. И нерешительность, еще более ухудшающая положение. И повышенная чуткость к сигналам из президентского лагеря.

Многочисленные компромиссы, на которые, в конечном счете, шел Хасбулатов, показывают, что такие сигналы подавались постоянно. Говорят, что и в сентябре за тлеющей завесой конфликта шло активное обсуждение процентных квот представительства ВС и президентских структур в будущем правительстве. Однако на этот раз Хасбулатова

просто дурачили».[1019] Однако вернемся немного назад.

4.22.3. Для Президента законных возможностей разобраться с парламентом практически не было. Разве что обратиться к народу и провести референдум. У Съезда было несколько более законных возможностей разобраться с президентом. Например, объявить ему импичмент. Можно было также внести изменение в Конституцию и ограничить полномочия президента. В стране была парламентарная республика. До добра это не доводит, обычно доводит до конфликта.

Взаимное недоверие нарастало. Уже осенью 1992 года стали ползти слухи о встрече в Старо-Огареве, где некая инициативная группа взялась обосновывать возможность временного прекращения деятельности парламента и введения президентского правления.[1020]

4.22.3.

1 декабря 1992 года в Кремле начал работать еще один Съезд народных депутатов. Президент РФ принял участие в церемонии его открытия. На Съезде должны были утверждать кандидатуру главы правительства. Президент собирался предложить Гайдара. Съезд затянулся. 10 декабря 1992 года в обращении к гражданам России выступил Ельцин. Он сказал, что на Съезде создались невыносимые условия для работы правительства и президента. Ельцин отметил, что видит выход их кризиса в проведении всенародного референдума и призвал граждан начать сбор подписей. Это уже было похоже на скандал.

Активную роль посредника захотел сыграть председатель Конституционного суда Зорькин. Он призвал провести немедленные переговоры с целью достижения согласия и предложил себя в качестве посредника. Действительно, 12 декабря такие переговоры между Ельциным

и Хасбулатовым состоялись. Был подписан согласительный документ «О стабилизации конституционного строя РФ». Позже 29 января уже следующего года в Доме российской прессы Зорькину была вручена премия «Национальное согласие». Этой премии он был удостоен «за гражданский поступок, совершенный им 9 -10 декабря на съезде народных депутатов России». Здорово похоже на вручение Горбачеву Нобелевской премии. И тот и другой ничего реально не достигли в деле умиротворения. Не пройдет и года как Президент, и Парламент будут решать споры при помощи оружия.

Компромисс компромиссом, а политическая борьба — борьбой. Председатель Верховного Совета сам — фигура компромиссная, он выбирается и снимается самими депутатами. А поэтому даже верткому Хасбулатову нужно учитывать настроения депутатов. Уже 14 декабря 1992 года оппозиционно расстроенные депутаты стали говорить о том, что произведен антиконституционный переворот и «к власти пришла хунта».

А тем временем скандалы назревали даже в «благородном семействе». 15 декабря главой правительства РФ был избран Черномырдин

. Обиженный Гайдар заявил о своем намерении покинуть кабинет.

4.22.4. Как уже сложилось (вспомним, что первым о Беловежском сговоре узнал Президент США и лишь потом Президент СССР) началось зондирование мнения заграницы. Позже Ельцин признавал, что уже в начале 1993 года во время приезда в Москву канцлера ФРГ Г. Коля интересовался реакцией Запада на его возможные шаги по ограничению деятельности парламента. Гельмут Коль поддержал Бориса Ельцина.[1021]

Раз немцы дали отмашку, то можно начинать. Хотя начинать и трудно. Судебная власть (в лице Конституционного суда) стала твердо на позицию поддержки парламента. В демократической прессе стали писать: «Конституционный суд растерял весь свой моральный авторитет, поддавшись на соблазн покрасоваться в политике».[1022]