От медведя до любви один шаг

- Силантий Петрович! - представился сурового вида мужчина и, неожиданно шагнув к Лизе, втянул носом воздух у её виска. К такому обнюхиванию Лиза уже начала привыкать, а вот то, что случилось потом - этого Лиза не могла ожидать. Силантий Петрович обнял её и произнес:

- Ну, здравствуй, травница.

- Здравствуйте! - Лиза вдруг оробела. Лиза, которая никогда за словом в карман не лезла, сейчас вдруг оробела. Такая мощь и сила шла от этого высокого и крепкого мужчины, что она засомневалась над его словами, что он, мол, устал и на покой хочет. Она вдруг вот сейчас поняла, он хочет, чтобы его место занял его сын Артемий. Именно он! Младший, любимый, поздно рожденный, гордость родителей.

- Ну, всё, всё, отец! Затискал нашу гостью! - услышала Лиза голос матери Артемия, - дай и мне обнять будущую невестку!

- Здравствуй, дочка! Марья Федоровна я! - она улыбалась тепло и так, будто знает и любит Лизу всю жизнь, - дай обнять тебя, красавица!

Лиза не почувствовала, когда Марья Федоровна её обнюхала, но точно знала, что она сделала это. Она медведь, а они без обнюхивания не могут. И сейчас, обняв маму Артемия в ответ, она почувствовала такое тепло и уют, какое шло только от бабушки. А ещё Марья Федоровна пахла этим домом и пирогами. Так пахнет любовь и забота старшей в роду женщины, вдруг поняла Лиза. И она поймала себя на мысли, что очень хочет стать частью этого всего. Частью этой семьи, жить в таком же светлом доме, нянчить их с Артемием детей, ждать его домой и печь пироги с маком и медом. Это было так правильно!

- Ну, знакомь нас с братом своим, травница! - услышала Лиза голос Силантия Петровича. Марья Федоровна отступила на шаг от Лизы и тепло улыбнулась.

- Знакомьтесь, Иван!

- Здравствуйте! Иван, приятно познакомиться! - Иван протянул руку Силантию Петровичу и встал, вытянувшись. Силантий Петрович пожал протянутую руку молча, а сам смотрел при этом пристально, будто пытаясь что-то вспомнить или разглядеть.

- Очень ты мне, парень, почему-то Митрофана напоминаешь! - вдруг услышали они, - что за ерунда? Смотри, мать, просто одно лицо! Да и стать его, и мощь. А ведь ты ещё не перекидывался, да? Помирать, что ли, пора, раз мне брат мой видится? - вдруг закончил он.

Марья Федоровна подошла, протянула свою ладошку, потом всплеснула руками и обняла Ивана где-то в районе его локтей, голова её при этом едва доходила ему до груди. Лиза с удивлением поняла, что Иван за эти сутки ещё вырос! Как такое может быть? За сутки вырос!

- Так, давайте за стол, гости дорогие! - позвала Марья Федоровна всех к столу.

- Погодите, мам, пап, у меня тут ещё гостья есть! - Артемий поднял перевозку с Анастасией на уровень лица и обратился туда, внутрь, через дверцу:

- Готова, сестрица?

Ответа Лиза не услышала, но по тому, как напряглись лица Марии Федоровны и Силантия Петровича, поняла, что она одна и не услышала, что ответила Анастасия. Артемий же кивнул, открыл дверцу и подставил ей плечо. Анастасия вышла из перевозки и уже сидя на плече, поздоровалась:

- Мира и благоденствия дому Вашему!

- Настенька, дочка?

- Настасья?

Раздалось одновременно. Дальше были объятия, хлопанье крыльями, слёзы Марьи Федоровны, смущенные покашливания Силантия Петровича и радостный голос Анастасии:

- Узнали! Лизавета, они меня узнали!

- Матушка, батюшка, знакомьтесь ещё раз с гостями вашими! Лизавета и Иван - внуки Василисы Никитичны. Это они меня к вам привезли!

- Внуки, значит, Василисы. Ах, ты ж! - хмыкнул Силантий Петрович и ещё раз смерил взглядом Ивана.

Всеобщий гвалт прервало урчание в животе у Ивана. Оно было таким громким, что его услышали все, не смотря на всю эту возню с возгласами, слезами и объятиями.

- Да что ж это мы всё на пороге то стоим! Давайте за стол, за стол! Что ж это я за хозяйка такая, что гостей голодом морю!

Увидев количество еды на столе, Лиза решила было, что будут ещё гости, но увидев на столе только 4 тарелки, она поняла, что ждали здесь только Артемия с его невестой, и что гостей больше не будет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Никитушка, ты сядешь с нами за стол? - засуетилась Марья Федоровна.

- Сяду, если дед Силантий разрешит! - последовал ответ.

- Разрешит, разрешит! Куда ж он денется? Ты нам таких гостей привёз, да дочку нашу в дом вернул!

- Тогда я сейчас за вещами в машину и вернусь! - и Никиту будто ветром сдуло.

- Марья Федоровна, я помогу! Только скажите, что делать? - кинулась Лиза на кухню, когда увидела, что Марья Федоровна стала открывать шкафы.

Вскоре на столе стояло ещё два прибора, для Ивана и для Никиты, блюдце для Настеньки, а в середине стола красовалось блюдо с запеченной уткой в яблоках.

- Любимое блюдо Артемьюшки! - шепнула Марья Федоровна, показав на утку, - совсем там, в столице-то, отощал! Откармливать буду.

Во главе стола было место Силантия Петровича, напротив него место Марии Федоровны. Артемия отец посадил по правую руку от себя.