От него не сбежать

– Нет, я сейчас позвоню нашему, семейному. Он тебе капельничку поставит, укольчик. Завтра будешь как новенькая. И даже не пытайся перечить, я все равно сделаю по-своему. Ро-ма, – орет на весь дом, – ставь чайник, я привезла эклеры.

– Лучше бы пива, – брат заглядывает в комнату с серьезным видом, но глаза горят озорством.

– Мелкий еще. Все, давай, чайник кипяти.

– Ты бы лучше нам сигналку в дом поставила, а то шляются тут всякие, – Рома прищуривается и отвешивает мне мысленный подзатыльник.

– Это он о ком? – оживает Ирка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Клим заходил.

– О-о-о, он уже беспокоится о твоем здоровье?

– Не выдумывай. Заходил по делу.

– Ну-ну, – Стрельцова забирается ко мне под одеяло с любопытной улыбкой.

– Заразишься.

– Ой, зараза к заразе… Ты мне лучше другое расскажи, что с глазами?

– А что с ними?

– В них тоска-а-а-а, – растягивая последнюю букву, театрально заявляет Ира.

23

К выходным, после уколов и капельниц, я действительно чувствую себя лучше. Гораздо-гораздо лучше.

Собираю все валяющиеся на столе бумаги и с легкой руки сметаю их в шкаф. Выключаю ноутбук и, выпрямившись, одергиваю подол темно-синего шерстяного платья. На часах уже полночь. После болезни приходится допоздна засиживаться на работе, нагонять прогулянные дни.

Пока копаюсь в сумке в поисках расчески, звоню Роме.

– Лу, блин, я уже сплю, – недовольно бурчит в трубку.

– Прости. Я предупредить, приеду минут через двадцать и буду настойчиво звонить в дверь. Где-то посеяла магнитный ключ.

– Дырявая голова. Ладно, я понял, постараюсь не уснуть.

– Как там Лина?

– Уехала сегодня после обеда. Дерганая какая-то. Кажется, ей Витька звонил.

– Ладно. Дома расскажешь в деталях.

Сбрасываю звонок и наконец-то нахожу расческу. Быстро поправляю укладку и, накинув пальто, покидаю кабинет.

На улице меня уже должно ждать такси. Спускаюсь по ступенькам, но до припаркованного на углу «Соляриса» дойти не успеваю. Чужая рука довольно резко тянет в противоположную сторону.

Дергаюсь. Оборачиваюсь. Смутно помню этого типа, но в том, что он человек Вити, сомнений нет.

Опускаюсь на заднее сиденье «Мерседеса» и крепко сжимаю колени.

– Совсем ты про меня забыла, моя дорогая.

Витя тяжело и очень наигранно вздыхает.

– Не звонишь, не пишешь. Еще и жену мою у себя приютила.

– Я должна была ее выгнать?

– Нет. За то, что она переживала бурю своих тупых эмоций в твоей квартире и не натворила глупостей, я очень тебе благодарен. Но вот больше порадоваться мне нечему. Вяземский вошел в совет.

– Я знаю.

– И даже не предупредила… – качает головой.

– Он не делится со мной такими подробностями. Не доверяет.

– А нужно, – срывается на крик, – чтобы доверял! Прояви свои таланты, у тебя их много. Иначе мне придется кое-что вспомнить.

Прикрываю глаза и стараюсь дышать спокойно. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Как я от этого устала.

– Одно радует, что моя жена вернулась домой.

– Она вернулась к тебе? – удивляюсь. Это действительно оказывается новостью.

– А куда бы она делась? – закатывает глаза. – Пришлось рассказать ей, какая ты «хорошая». Это так безнравственно, Луиза, спать с женатым мужчиной… совращать его раз за разом, и так бессовестно смотреть в глаза его жене. Притворяться подругой…

Витя скалится, а мне впервые хочется плюнуть ему в морду. Он сам ей рассказал, рассказал и выставил меня еще большей тварью, чем есть на самом деле. Удобная позиция.

– Я пойду, – дергаю ручку двери, но охранник, стоящий на улице, не дает мне выйти.

– Мы не договорили.

Витя несколько секунд смотрит в окно, после медленно разворачивается ко мне лицом.

– Завтра я устраиваю небольшой прием, – вытягивает руку, и водитель кладет на его ладонь маленькую баночку. В таких обычно продают марганцовку или валерьянку. –Тебе нужно будет подсыпать это в бокал Клима.

– Каким образом?

– Придумай.

– Ладно, – забираю из его рук бутылек, – теперь я могу идти?

– Можешь. И не вздумай меня нагреть. Пожалеешь, поняла?

– Поняла.

– Тебя подвезти?

– Обойдусь, – вылезаю из машины и остервенело громко хлопаю дверью.

Автомобиль срывается с места, и все, что я могу, это сесть на ступеньки телецентра. Нужно отдышаться и успокоиться. Сильнее сжимаю таблетки в кулак и абсолютно не знаю, что делать дальше. Подсыпать это Вяземскому? Абсурд. Значит, нужно рассказать. Иначе выйдет, как с Линой. Я так и не решилась, а теперь вот, она меня возненавидела. Хотя вряд ли бы ее чувства были иными, расскажи я обо всем сама.

Мнусь пару минут, но после звоню Климу, объясняю, что нужно поговорить. Лучше не по телефону. Он скидывает адрес своего дома, и уже через пятнадцать минут я мнусь у высокого забора, ожидая, пока охрана пропустит внутрь.

Переступив порог, осматриваюсь. Дом огромен. Выдержан в едином стиле минимализма.

Шагаю вглубь, очень быстро оказываясь в светлой гостиной. Стягиваю пальто и бросаю его на спинку дивана.

– Вау, ночные гости, – женский низкий голосок доносится из-за спины, – Клим мог бы и предупредить, что у нас сегодня тройничок.

– Что? Нет, я…