От Орла до Новороссийска

24 октября красными был взят город Воронеж, и только 15 ноября 1-я конная армия Буденного берет станцию Касторная, создавая тем угрозу возможности отступления Добровольческой армии на Ростов. Эта угроза с данного момента сознавалась и у нас, а до 10 ноября мы вынуждены были подчиняться только силе противника нашего фронта и вести упорные ежедневные бои, отбиваясь от небывалого для нас превосходства в силах противника, имевшего отличную конницу, которой у нас совершенно не было. Не нам судить, почему в боях за Воронеж и Касторную наши не разбили Буденного, но наши бои за Орел могли быть успешными для нас только при условии наличия у нашего командования инициативы, которая могла бы своевременно использовать силу Корниловской Ударной дивизии в ее полном составе и разбить обошедшую нас советскую ударную группу. Этого не произошло, и отход начался. Не легко давалось нам и наступление, но теперь, во время арьергардных боев, особенно когда вера в успех была подорвана, только сила нашего огня и марка «ударных» частей не позволяли красным уничтожить нас.

Отступление ярче обнаружило все наши отрицательные явления тыла: самостийность, действия анархиста Махно, растерянность тыловых учреждений, несвоевременная мобилизация, самоснабжение за счет населения и обычные заторы железнодорожных путей. Все это ставят теперь в большой минус командованию Вооруженными силами Юга России; но могло ли оно тогда справиться с этим в условиях гражданской войны и особенно самостийных течений? Возможно, что и могло, но только так, как ответил генерал Май-Маевский генералу Врангелю, который спросил его о причинах, почему мы не побили красных. Генерал Май-Маевский ответил на вопрос так: «Если бы мы поступали так, как поступают большевики, то, возможно, и разбили бы красных». Это было перед смертью генерала Май-Маевского, в те дни, когда Русская Армия генерала Врангеля покидала Крым. Революция своим предательством во время войны породила российский хаос, который большевики использовали для себя, а потом силой Чека вздернули всех на дыбу и этим создали многочисленную Красную армию. Такой метод действий для Вооруженных сил Юга России был неприемлем, и потому мы должны были покинуть Родину. Все же остальное, неизбежное для гражданской войны, было у нас на 95 % по нужде. Перед 1-м Кубанским походом мы только с сожалением оставили в Ростове-на-Дону 17 тысяч офицеров, не пожелавших записаться к нам, а пришедшие красные тут же подозрительных расстреляли, а остальные создали им ту Красную армию, перед которой нам теперь пришлось отступать. Все это приводится для того, чтобы еще раз поведать миру, почему национальные силы во время гражданской войны не победили большевиков.

Вот с такими разбросанными мыслями отступали полки Корниловской дивизии в морозы и под звуки придорожных телеграфных проводов, которые хорошо помнятся и до сего времени.

9 ноября н. ст. 1919 года.

3-й Корниловский Ударный полк отходит на линию сс. Гнилец – Заболотное – Архангельское, занимая последнее с боем. 2-й Корниловский Ударный полк 3-м батальоном наступает на село Поныри с целью занятия его южной окраины, 1-й батальон – на Ольховатку. 1-й Корниловской Ударный полк наступает на с. Теплый Колодезь. С этого числа 14-я советская армия направляет из своей ударной группы 8-ю кавалерийскую дивизию Червонного казачества на город Льгов, а Латышскую дивизию в обход города Курска с запада. 13-я советская армия Эстонской дивизией седлает железную дорогу на Курск с севера, а 9-й стрелковой дивизией в обход Курска с востока. Поэтому противник все время обходит правый фланг Корниловской Ударной дивизии.

10 ноября. 3-й Корниловский Ударный полк на походе глубокой ночью, в мороз и вьюгу, несмотря на осмотр эскадроном конных разведчиков впередилежащей деревни, подвергся удару Эстонской дивизии во фланг и с трудом, полевыми тропинками, прибыл на участок 2-го Корниловского Ударного полка.

Показание поручика Долгополова Евгения Акимовича{125}, конного эскадрона 3-го Корниловского Ударного полка о том, как могли части Эстонской дивизии неожиданно атаковать полк во фланг.