От Падуна до Стрелки

Гостиница в Богучанах мало чем отличается от других районных домов для приезжих. Ко всему обязательному в них — тесноте и чистоте, умывальнику с несколькими сосками и большому самовару — добавилась лишь темная комната с большим старым столом, на двери которой была прибита табличка с неожиданной надписью: «Фойе». Комната эта одновременно гостиничный ресторан и клуб. Когда постояльцы, сорвав голоса от бесконечных и долгих разговоров по телефону с далекими лесоучастками, партиями и сельсоветами, наконец возвращаются домой, в «фойе» становится тесно. Еще не остывшие от споров в районных учреждениях, люди испытывают потребность договорить недосказанное. Наливают в стаканы чай, усаживаются за большой стол. И начинается разговор. Даже самый обстоятельный доклад председателя райисполкома о жизни района не дал бы десятой доли тех сведений, которые можно почерпнуть за один вечер, сидя за этим столом.

В доме обитают геологи, биологи, лесоводы, лесорубы, завхозы, директора школ, летчики и шоферы. Каждый говорит о своем: открыто месторождение бокситов, заканчивается строительство интерната, через какую-то речку наконец перекинут вполне надежный мост, идут снизу по Ангаре баржи с такелажем для плотов. Слушаешь все это и представляешь, как работают где-то в таежной глуши геологи, как готовятся родители отправить детей в новую школу, как пробивают дорогу через бурелом и болота. И понимаешь, что все это непросто, что людям тяжело, не хватает машин, гвоздей, тросов, тетрадей, книг, но они как-то обходятся без многих необходимых вещей, работают в тайге, мучаются и радуются.

От большого стола в «фойе» тянутся нити не только к самым далеким займищам и деревушкам района, эти нити связывают таежный край с Москвой, Ленинградом, Новосибирском, Красноярском и десятками других промышленных центров, где ученые, инженеры, конструкторы уже живут завтрашним днем, где на листы чертежной бумаги ложатся линии железных дорог и автотрасс, прямоугольники заводов и кварталов городов. За столом идет речь о смелых проектах освоения Приангарья, проектах, в которых уже сегодня видны контуры будущей жизни в этих краях.

За этим столом я впервые услыхал о медицинской географии. Об этой важной науке люди знают мало. Даже в Большой Советской Энциклопедии для нее не нашлось места. Но это не вина медицинской географии. Чем занимается эта наука? Она изучает влияние природных и социально-экономических условий на здоровье человека и продолжительность его жизни.

Самое удивительное, что наука эта вовсе не молодая. Она возникла давно, когда европейцы стали осваивать, а вернее, завоевывать заморские земли. Позже ею занялись военные моряки, им особенно важно было знать, как перенесет человек пребывание в далеких странах с непривычным для него климатом, диковинной растительностью, сохранится ли его работоспособность, а главное, боеспособность в новых условиях. Видимо, поэтому работы медико-географов не получили широкой известности.

В наши дни наука переживает второе рождение. На восток едут и едут люди всех профессий, из самых разных уголков страны. Они строят города и заводы, забираются все дальше и дальше в тайгу и тундру, переделывают, подчиняют себе природу. Но и природа, оказывается, влияет на них, «переделывает» их организмы. Житель южных областей Украины, отправляясь в Якутию, волнуется — как-то он приспособится, перенесет сильные морозы. Но кроме морозов ему приходится привыкать и к воде, и к тайге, и к тундре, и даже к новым болезням. Об этом и думают медико-географы.

Представляет медицинскую географию в «фойе» Борис Ларионов; он не живет в гостинице, но по вечерам регулярно появляется за большим столом. Молодой ученый убеждает нас, что нет на свете важнее и труднее профессии медицинского географа.

— Нас не позвали, когда составляли проекты Братской и Усть-Илимской ГЭС, когда решался вопрос о создании Братско-Тайшетского промышленного района. И, пожалуйста, результаты не заставили себя ждать. В Братске появился эндемический зоб, болезнь, вызванная недостатком йода в природной среде, и прежде всего в воде. Местные жители им не болеют — их организм приспособился к составу ангарской воды. А приезжие болеют. Побывай медико-географы лет десять назад на Падуне, и не было бы сейчас этой болезни.

Или возьмите кариоз зубов — кто из вас представляет, какая это опасная болезнь? Сама по себе она не может убить человека, но из-за нее мы страдаем гастритами и язвой желудка, даже на сердце она губительно влияет. От чего возникает кариоз зубов? От недостатка фтора. Мы-то это знаем, и знаем, как восполнить недостаток фтора.

Борис останавливается, оглядывает сидящих за столом, а потом заканчивает:

— Нет, теперь мы уже не будем ждать приглашений, не прозеваем создание Богучанского промышленного комплекса. Мы уже здесь и работаем!