От рабства к рабству

Это была финансовая олигархия Древнего Рима. Всадники появились в эпоху республики (III в. до н.э.). Существовал имущественный ценз для этого сословия. Например, в начале II в. до н.э. для включения в сословие всадников требовалось имущество не менее 400 тыс. сестерциев. Сословие всадников стояло ступенькой ниже сословия аристократов, или «нобилей». Будучи не менее богатыми, чем «нобили», всадники постоянно боролись за «равноправие» в политической области. Их позиция весьма усилилась в имперскую эпоху (несмотря на попытки некоторых аристократов и императоров ограничить ее политическое и финансовое влияние). С конца I в. до н.э. (со времени императора Августа) звание всадника стало передаваться по наследству. С I в. н. э. из всадников стал комплектоваться командный состав армии; они стали занимать ключевые должности по управлению провинциями (префекты, прокураторы и т.д.). В начале III в. н.э. впервые императором стал представитель всадников — Макрин (217-218). В это время различия между всадниками как финансовой олигархией и сенаторами как земельной (политической) олигархией уже практически стерлось. Среди всадников (особенно в поздний период истории Древнего Рима) встречались известные политики, писатели и даже философы. Например, философ

Сенека (4 г. до н.э. — 65 г. н.э.), который благодаря ростовщическим операциям накопил состояние в 300 млн. сестерциев. Сословие всадников просуществовало до правления императора Константина Великого (306—337), при котором большая часть всадников была переведена в разряд сенаторов.

О возникновении класса «всадников» мы можем прочитать у Т. Моммзена:

«Около 218 г. (до н.э. — В.К.) Гай Фламиний провел закон, который запрещал сенаторам и их сыновьям принимать участие в казенных подрядах и вести заморскую торговлю. Мысль отстранить от участия тех, кто по своему положению в администрации находился в исключительных условиях сравнительно с другими, по существу мысль верная. Практических последствий для аристократии закон этот, впрочем, не имел, так как развитие торговых компаний доставляло множество способов обходить это запрещение, но было чрезвычайно богато последствиями это разграничение законом политически властвующей аристократии от аристократии чисто финансовой: все следующее столетие римской истории наполнила собою упорная борьба денежной аристократии и властвующей знати. Таковы были плоды капитализма…»

Впрочем, отметим, что в императорскую эпоху римской истории стали наблюдаться сращивание и переплетение интересов финансовой и политической аристократии, стирание граней между этими двумя группами римской элиты и их полное слиянии при Константине Великом.

Моммзен отмечает, что в эпоху поздней республики денежное хозяйство получило большое распространение не только в метрополии, но и в провинциях, куда распространили свое влияние римские ростовщики: «В колоссальных размерах (…) развилось в Риме денежное хозяйство. Уже во времена Катона [Марк Порций Катон Старший (234 — 149 до н.э.) — государственный деятель и писатель. — В.К.] не только в Риме, но и в провинциях действовало множество банкиров, которые являлись посредниками в самых разнообразных торговых и промышленных предприятиях и во всевозможных денежных расчетах».

Каутский выделяет два основных этапа развития ростовщичества в Риме.

Первый этап. Ростовщичество земельных аристократов. Вот краткая его характеристика: «(…) крупные землевладельцы в Риме были также ростовщиками (…) Пока римские аристократы могли давать в рост деньги только крестьянам области, прилегающей к Риму, они могли их сильно угнетать, но богатства, которые они извлекали при этом, не могли быть особенно велики (…) Отдача денег в рост соседям не было занятием, которое требовало особого напряжения. Аристократы могли выполнять эту работу без всякого труда наряду с обработкой своих поместий и участием в государственных делах»[54]

.

Второй этап. Ростовщичество «всадников». Этот этап связан с расширением Римской империи и началом активного ограбления провинций: «(…) дела римских ростовщиков процветали тем больше, чем больше открывался для них весь тамошний культурный мир (…) было очень трудно заниматься отдачей денег в рост в Испании и Сирии, в Галлии и Северной Африке и, вместе с этим, ведать еще делами такого колоссального государства. Ростовщичество поэтому все более дифференцируется от правительственных функций. Радом со служилым дворянством, которое грабило провинции, выполняло функции полководцев и наместников и не стеснялось заниматься при этом денежными операциями, образовался особый класс ростовщиков-капиталистов, получивших особую сословную организацию, как класс «всадников». Но чем многочисленнее становился класс денежных капиталистов, которые занимались только денежными операциями, тем разнообразнее становились последние»[55].