От Русско-турецкой до Мировой войны. Воспоминания о службе. 1868–1918

Но британский флот, с наступлением темноты вышедшей из сферы огня, на рассвете следующего дня не только не возобновил атаки, но совершенно ушел, отказавшись от дальнейших операций против Дарданелл. И, как верно добавляет Моргентоу, не только Константинополь был спасен, но и Россия на всю войну осталась оторванной от своих союзников, имея с ними лишь одно, и то не всегда верное сообщение через Архангельск.

Тогда же впервые прибыл в наш район поезд-баня, оборудованный Всероссийским союзом городов. Достоинство этого поезда-бани заключалось главным образом в том, что люди в нем мылись, имея в изобилии мыло и горячую воду, и, раздевшись в одном конце поезда, после мытья выходили из бани в другой конец, где в одевальне каждый из вымывшихся получал новый комплект чистого белья взамен его грязного, оставшегося в раздевальне, которое и поступало в собственность Союза, стиралось, чинилось и вновь шло в обращение.

Сначала люди с недоверием отнеслись к этой мене белья, но потом очень полюбили поезда-бани и, когда только могли, стремились в них.

И хотя такие поезда-бани, за единичными исключениями, не могли обслуживать войска, находившиеся в передовых окопах, то есть не могли проникать именно туда, где они были бы всего нужнее, польза от них все же была очень велика, и в армии их очень ценили.

С половины апреля стало замечаться усиление противника на Стрыйском направлении. Подкрепленные германцами, австрийские войска перешли в наступление и потеснили 78-ю дивизию.

Дивизия имела опорным пунктом прекрасно укрепленную позицию на Бескидах, на которой могла отстаиваться даже против значительно превосходных сил. Но начальник дивизии упустил занять ее заблаговременно войсками, которые могли бы принять на себя отходившие части, и последние под напором противника проскочили позицию и были вынуждены отходить и далее.

Находившийся в арьергарде приданный к 78-й дивизии 260-й пехотный Брацлавский полк задержал противника у д. Казювки и, несмотря на полное окружение, геройски отбил все атаки и дал возможность дивизии устроиться и закрепиться на новой позиции. За этот геройский бой Верховный главнокомандующий наградил Брацлавский полк поголовно Георгиевскими крестами, начальника 78-й дивизии генерал-лейтенанта Альфтана – орденом Св. Георгия III степени.

Вслед затем на Стрыйское направление был подвезен 22-й армейский корпус, командир которого не был мне подчинен, и единство командования на двух столь смежных направлениях было утрачено.

На Ужокском направлении попытки противника перейти в наступление были остановлены, и мы деятельно готовились к наступлению.

На Стрыйском же направлении шел непрерывный ряд боев с переменным счастьем.

Но самые грозные признаки, указывавшие на массовый переход противника в наступление, обозначились против нашей 3-й армии, занимавшей очень растянутый район по р. Дунайцу. Командующий 3-й армией точно донес о грозившем ему ударе, но не был своевременно подкреплен.

В это время в район г. Турки прибыл 3-й Кавказский корпус,[322] составлявший стратегический резерв главнокомандующего Юго-Западным фронтом.

Обстановка не допускала промедлений, требовала немедленного решения: 1) или двинуть 3-й Кавказский корпус в обход левого фланга австро-германцев на Стрыйском направлении для удара им в тыл – что сразу восстановило бы там наше положение и дало бы свободу действий на обоих направлениях, Стрыйском и Ужокском, или 2) перейдя в Карпатах к обороне, не теряя ни одного дня, двинуть 3-й Кавказский корпус уступом на левый фланг 3-й армии, прежде чем Макензен успел бы на нее обрушиться.

В колебаниях прошло несколько дней. Двинутый, наконец, в поддержку 3-й армии, корпус прибыл в район Дунайца, когда сама армия была уже в полном отступлении, и подвергся отдельному поражению.

26 апреля я получил приказание 28-го начать отход с Карпат.

Обидно было очищать с таким трудом доставшийся нам Карпатский хребет, занятие и укрепление которого открыли нам пути к наступлению в Венгерскую равнину и далее на Вену. С нами двинулась и часть населения. Пропуская обозы штаба корпуса, я заметил на некоторых двуколках посаженных на наши вещи детей и женщин, шедших по сторонам дороги.

Не теснимый противником, я на другой день простоял на месте, но получил приказание продолжать отход. Выполняя диспозицию по отходу, корпус останавливался на промежуточных позициях, избегая заранее укрепленных чисто оборонительного, пассивного характера; при каждой возможности переходил в контратаку и наносил противнику ряд ударов. 9 мая 1915 года в районе д. Конюшки Семеновские на р. Днестр мы отбросили австрийцев и захватили до двух тысяч пленных.