От сессии до сессии

Кто-то уже познакомился на вступительных экзаменах. Впереди целых пять лет вместе. Вместе, рядом писать конспекты, трястись на экзаменах, дружить, любить, жить полноценной взрослой жизнью. Еще неизвестно, кто есть кто. Даже многих не знаешь по именам. Но это ненадолго. Совсем скоро все перезнакомятся, появятся новые друзья и подруги.

Это даже интересней. Дальше тебя будут ожидать постоянные открытия, новые друзья будут удивлять тебя. Одеты все соответственно. Или в спортивку или в рабочее х/б, которое позаимствовали у родителей и у старших братьев. Вот девушки, хоть и не на танцы собрались, но и тут остаются верными своему полу. Самое страшное для них — выглядеть некрасиво. Пусть и не такая яркая, ка для дискотеки, косметика. Губки там, тени, ресницы, ноготочки, само собой, подкрашены. Хотя понимают, что недолго держаться лаку. Коротенькие юбочки, на ком-то сарафан со цветочками, как будто собрались не на картошку, а на пикник или на дачу позагорать, ослепить деревенскую гопоту. Рюкзаки внушительные. Там, если и не весь гардероб, то уж точно значительная часть его. Девушки живут по принципу: едешь на день, бери нарядов на неделю. И так далее.

Из провожающих родители. Впервые их родные чада уезжают так далеко и надолго. В неизвестность. Что там и как будет, даже страшно подумать об этом. Ведь они еще такие маленькие.

Душа их страдает. Перед взором возникают самые страшные картины, как мучаются их несчастные дети. Всю дорогу они наставляли, что съесть в первую очередь, а что можно растянуть, чтобы непременно писали письма, для этого они положили полсотни чистых конвертов, остро заточенные карандаши, если вдруг паста в ручках замерзнет, чтобы одевались тепло, потому что по ночам уже будет холодно. Мамы понимают, как много они еще не сказали и что-то важное непременно упустили. Потом они вспомнят это важное и будут корить себя за то, что не сказали его. И теперь их ребенок обречен на невыразимые страдания. И они виной этому страданию. Разве можно высказать всё за неделю до картошки и за те несколько часов до расставания? Почему жизнь так безжалостно, даже времени ей жалко?

Долгое-долгое расставание стремительно сокращается. Подходят большие автобусы и выстраиваются в линейку перед главным корпусом. Некоторые мамы пускают слезы. Из дверей учебного корпуса, где уже начались занятия, появляется внушительная делегация. Они идут неторопливо. Конечно, им-то торопиться некуда. Им-то хорошо! Впереди ректор, следом деканы факультетов, полковник Иванов, начальник военной кафедры университета, военком, председатель профкомитета, первый секретарь райкома комсомола.

Командиры отрядов — это аспиранты, возраста от двадцати пяти и старше, большинство с бородками, в стройотрядовских костюмах, стоят возле своих отрядов. Они связующее звено между первокурсниками и высшим начальством. А на среднем звене, как всегда, и лежит основная работа и ответственность.

Дают команду на построение. Ректор подходит к микрофону. Стучит по нему пальцем. Говорит о хорошей традиции, о том, что сегодня первокурсники от Калининграда до Владивостока отправляются на колхозные и совхозные нивы, чтобы помочь сельским труженикам. Это наш патриотический и гражданский долг.

Красноречив первый секретарь комсомола. Ему доставляет наслаждение процесс говорения. Он говорит о подвиге Павки Корчагина, первоцелинников и строителей БАМа. На нем тоже стройотрядовское одеяние, которое стало ему явно тесновато. И плотно обтягивает его фигуру. Вскидывает кулак, как Че Гевара. Лицо его каменеет. Настоящий сфинкс.

— Не подведем!

Полковник Иванов немногословен и конкретен. Дисциплина должна быть, как в армии, приказы беспрекословно исполняются, любые нарушения наказываются. Всё должно быть по принципу «упал — отжался». Хотя про «упал — отжался» он не стал упоминать. Мамочкам не нужно беспокоиться. Это уже не дети, а будущие воины и воительницы, ученые, строители светлого коммунистического будущего. Они уже самостоятельные люди. Родителям не разрешается приезжать в лагерь. Да и времени для встреч не будет. Это не детский сад, а битва за урожай. Без выходных и праздников. Ну, если, конечно, не выпадет тропический ливень или снег толщиной с один метр. Но синоптики обещают, что сентябрь будет теплым и без осадков. Почти без осадков. Услышав про снег, мамочки бледнеют, губы их беззвучно шевелятся. Что они шепчут, молитвы или проклятия, не дано знать. Скорей всего, и то и другое одновременно.

Про валенки, шубу и шапку-ушанку они как раз и позабыли. Совсем закрутились последние дни.

— По автобусам!

Последние объятия, слезы, наставления. Но обязательно что-нибудь важное забудут сказать.

Ребята шумно рассаживаются. Прощальный митинг несколько утомил их. Некоторые даже опасались, что сейчас прозвучит команда «Отбой!». Они возьмутся за ручки и пойдут учиться.