От сессии до сессии (СИ)

…А малышам из Долины больше никто не угрожает. Завесу секретности над ними слегка приоткроют, чтобы подготовить общество к появлению в его рядах новых, необычных существ. К тому времени, как детёныши подрастут, воспоминания о злобных тварях Игрока если не сотрутся, то притупятся, а в большой мир явятся совсем другие монстрики. Смешливые мантикоры, охотно помогающие человеку. Верные церберы-охранники. Горгоны-целительницы. Друиды-онты. Фениксы, хранители пламени, которых будут боготворить в краях вечных снегов и морозов. И, возможно, многие другие. Для всех в этом мире найдутся дом и место у очага и в человеческом сердце.

Эпилог

Январь наступает бешенно-метельный. Будто и здесь покуролесили погодники из Долины магов, поменяв местами месяцы с их традициями. Что ж, значит, февраль с мартом окажутся и мягче, и спокойнее; оно и хорошо, поскольку в марте мне рожать, а уж очень хотелось бы к тому времени и тепла, и солнышка…

Несколько раз Тардисбуг заметает по самые подоконники вторых этажей, и тогда жизнь в городе замирает. Во всяком случае, наземная. Зато небо наполняется почтовыми голубями и крошечными ручными гарпиями, а время от времени сквозь толщу снега на улицах пробивается бирюзово-синее сияние: молодые выпускники-портальщики, Магины ученики, защитив дипломные работы, теперь набивают руку. Самое время практиковаться, да и подзаработать: город хорошо платит за новые переходы, особенно транспортные.

В такие дни семейные посиделки на кухне особенно интересны: в голубоватом полумраке, пробивающемся сквозь засыпанные снегом окна, перед очагом с котелком горячего глинтвейна и пекущимися на решётке яблоками, как бы в безвременье, в вечных сумерках, не уныло-скучных, а полных романтики, уюта и вкусных историй. Самое время — перепрыгивая из портала в портал, ходить в гости и посмеиваться над стужей, которая злится где-то там, за пределами пространственных туннелей, потому что лютует зима, а люди безо всякого почтения к ней сигают из дома в дом, из города в город, из замка в замок, даже рукавиц не натянув! Беспредел.

В один из таких вечеров в нашем доме появляется Николас, бледный до синюшности, с совершенно безумными глазами, полными счастья.

— Двое! — хрипит он и падает в кресло. Специальное, гостевое, с недавних пор всегда пустующее именно что в расчёте на гостей, способных шагать через пространства. — Двое! Мальчик и… мальчик. Как я это пережил, не знаю, но я жив и почему-то не сошёл с ума. Ребята, пойдёмте к нам прямо сейчас, я не могу оставить Элли надолго, просто не могу!

Рядом с ним плюхается на коврик Дикки, личный кидрик, растопырив драконьи крылышки и тяжело дыша. Мы еще не успеваем удивиться, как из пустоты шлёпаются Ван, Хель и Синг, его братцы.

— Это чтобы на перенос всей компании хватило, — залпом выдув стакан воды и отдышавшись, поясняет родственник. Его очумелый взгляд малость проясняется. — Не думаете ли вы, что я возьму с собой только своего любезного братца, Иву, племянниц…

Сэр Майкл и сэр Джон, гостившие у нас, широко улыбаются.

— …Да-да, и вас, дядюшка, тоже беру, и тебя, Майки, и вообще всех, кто найдётся в этом доме. Сейчас ещё заглянем за тётушкой и кузинами в Каэр Кэррол, потом быстренько в Эль Торрес…

Визжа от восторга, девчонки повисают у него на шее. В кои-то веки у этого балагура нет сил сопротивляться, он лишь покорно подставляет щёки и размыкает руки для очередных объятий, бормоча из последних затухающих сил разъяснения.

Элли в порядке. В полном порядке! В конце концов, её курировали лучшие врачи Гайи и Ильтариума! Дети… Кажется, их действительно двое, но он не понял, потому что трудов бедняжки Элизабет хватило бы на пятерых. Вернётся — пересчитает… Да здоровы, здоровы! И совсем как настоящие, даже пальчики на руках и ногах как у людей… Нет! Не надо его бить, его надо пожалеть, простить и поторопиться вместе с ним к Элли! Но сперва…

По команде Маги кидрики Ван, Хель и Синг исчезают с глаз долой — прямиком в Каэр Кэррол, нести радостную весть и забрать гостей прямо в дом Ника. В резиденцию Торресов отправляется Дикки.

— Брат, успокойся! Незачем тебе метаться по замкам самому, все только и ждут сигнала. А отец с дядей Георгом и сами доберутся, если уже не на месте.

Николас грозит ему пальцем:

— Не-ет, я должен собрать под своё крыло все-ех, кого застану, сам, это традиция. И без того я её нарушил, позволив новым Торресам родиться не в родовом гнезде, а в новом мире, но ведь им там жить! И магичить там же, так что пусть сразу к родному магофону привыкают. Привыкают, представляешь? Дети! У меня! У нас!

Он со странным всхлипом прикрывает лицо руками и давит в себе истерический смешок. Подскочив, мой некромант вливает в него не менее половины фляжки коньяка. И, взволнованный, машинально допивает остальное. Любуясь им с умилением и гордостью, и гадаю: а вот как он сам перенесёт такое же испытание? Ведь скоро…

— Ур-ра! — вопят девчонки. Они всё ещё не могут угомониться. — У нас кузены! Братья! Первые! Ник, а какие они?