От солнца к солнцу

Но Криворожье богато и бедными рудами. Богато бедными… Звучит парадоксально, зато точно. Это богатство трудно переоценить. А до недавней поры его совсем не ценили, не принимали всерьез. Попирали ногами, ходили по нему: бедные руды лежат чуть не на поверхности земли, под малым ее слоем. За ними не надо лезть глубоко в шахту, они сами «лезут» в руки, в ковши экскаваторов. Жаль, что в первозданном своем виде эти руды не годятся к употреблению, так невелик в них процент железа. Оно перемешано с чуждыми для домны элементами, с пустой породой. Можно при желании и такую руду в печь. Да каков будет чугун?!

Бедную руду перед отправкой на завод надо сделать богатой, не беднее той, что на глубине. Обогатить! Что это означает? Добавить чего-нибудь? Наоборот, отобрать. Отобрать породу, примеси. Очистить руду от плевел. Сконцентрировать железо, повысить его процент в руде. Это обогащение в смысле очищения!

В Кривом Роге то и дело слышишь:

— Я работаю на гоке.

— А вы гок наш видели?

Часто добавляют к этому слову еще одну букву: ю или и или ц.

А то сразу две: нк. При ю терпимо, при и тоже: ЮГОК, ИГОК. Но попробуй выговорить НКГОК или ЦГОК. А криворожцы привыкли, с удовольствием выговаривают и любят пощеголять этими названиями.

Гок — горнообогатительный комбинат. А с добавкой: Южный, Новокриворожский, Центральный, Ингулецкий. Первый действует, второй строят, два остальных в проекте.

Комбинат — это рудник и три фабрики: дробильная, обогатительная, агломерационная.

Рудник открытый: карьеры, забои — на ветру, под солнцем. Взрыхленная, вздыбленная экскаваторами земля. Если не поддается, если скала — рвут. Взрывчатку закладывают в шпуры, скважины, пробуренные в скале. Скалу буравят огнем, струей раскаленного газа, вылетающей из сопел. Это по-крепче любого долота. Так и называется: огневое, термическое бурение.

Земля после взрыва оседает, падает, рушится. Вот это поле, возле которого я стою, долго, говорят, шевелилось после того, как его взорвали. Будто шла по нему мелкая-мелкая, похожая на морскую, зыбь. Глянули: змеи. Сотни змей, потревоженных взрывом. Ползут, цепляются за гусеницы машин, виснут на ковшах. Сутки длилась битва экскаваторщиков со змеями…

Руду вывозят электропоезда и самосвалы. Пункт назначения— дробильная фабрика. Что о ней? Операция ясная и в этой своей ясности беспощадная: раздробить, смолоть, истолочь. Будь любезна — в порошок! Только в таком виде можно проникнуть к источнику обогащения, к сепаратору. Очищение руды от примесей похоже на сепарацию молока, когда отделяют сливки. Но молоко не подвластно магниту. На обогатительной же фабрике это главная сила. Из перемешанной с водой размельченной руды магнит притягивает на ленту частички, содержащие железо. Остальное в отвал, «в хвосты», как говорят обогатители. А путь руды еще не закончен. Домна не примет ее в порошке. Порошок выдует в трубу. Необходимо обратное превращение — из — песка в куски, в спеченные брикеты, в агломерат. Но это уже забота другой фабрики комбината — агломерационной.

В моем изложении убраны детали, подробности, убрано все мясо, оставлен один скелет процесса, его схема, да и она весьма приблизительно передает лишь сущность дела. Обогащение руд — процесс сложный, тонкий и не очень дешевый. Но стоит затратить средства, время и силы, чтобы к тем миллионам тонн богатой руды, добываемой из земных глубин, добавить еще миллионы бывшей бросовой, никудышной, чудесно превращенной человеком в столь же богатую железом. Это неоценимо выгодно даже для Криворожья с его запасами различных руд. А там, где есть только бедная — сколько таких мест! — это просто спасение, единственный выход…

Рудник и фабрики я видел на Южном комбинате. НКГОК был в лесах, в монтаже. И я не знаю, как его назвать — строящимся или действующим? Когда я был там, он строился. Когда писал эти строки, передо мной лежала «Правда» с сообщением на первой странице: «Новокриворожский горно-обогатительный комбинат дал первую продукцию». Когда готовлю эту книгу, знаю: пущены уже и Центральный и Ингулецкий… Попробуй в наше время поспеть за событиями!

Новокриворожский построен комсомольцами. Он и назван — имени Ленинского Комсомола. 4000 дивчин и хлопцев собрались из городов и сел девяти областей Украины, которые шефствовали над стройкой. Среди винничан я встретил однофамилицу области — Валеру Винницкую. Она рассказывала мне, как всем классом решили ехать в Кривой Рог, а на вокзал пришло восемь, остальных не пустили родители, и как стыдно было ей, старосте, перед товарищами из обкома комсомола; правда, потом и другие подъехали. Рассказывала, как подружка ее Лида всю первую неделю каждый вечер упаковывала чемодан, чтобы уехать, и каждое утро распаковывала, чтобы идти на работу, а теперь, через год, «смеется за это». Как ходил по стройке здоровенный парень руками размахивал и канючил (Валера очень картинно его изобразила): «Що це за работа? Мени бы молота в руки — а то грайся кирпичиком…»

— Сбежал. Думаете, молот взял в руки. Ни! Культбезработником где-то в доме отдыха…