От Вифлеема до Голгофы

Каким образом мы узнаём, что процесс смерти вызывает в нашем сознании опреде­ленные изменения, которые оказываются для нас как чувствующих существ роковыми, и делает бесполезными все пред­ыдущие усилия мысли, развития и понимания? Чудо Христова Воск­ресения, насколько это касается Его Личности, состоит в том, что после прохождения через смерть и воскресение Он был по существу тем же самым Лицом, только с дополнительными способностями. Не может ли случиться то же самое и с нами? Не может ли смерть просто снять ограничение в физическом смысле, оставляя нас с возросшей чувствительностью и более ясным ощущением ценностей? Жизнь сфор­мировала нас и втиснула в определённые, конкретные выражения в форме и качестве, и эти последние, правильно или неправильно, составляют то, что является “я”, реальным человеком, с точки зрения человеческой жизни. Но в нас есть нечто, что отвергает окончательное отождествление с физической формой, вопреки тому, что нам могут говорить наука и наша неопытность. Интуитивное, сущностное

“Я” всегда устойчиво, не признает уничтожения и твердо верит, что поиск и цель, 245]

осознанные ценности, ради которых мы боремся, должны где-то, когда-то и каким-то образом доказать, что они стоят затраченного времени и труда. Любая другая точка зрения доказывает полное отсутствие разумного плана сущест­вования и приводит к безнадежности, которую апостол Павел выразил сло­вами: “И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков”.[250]

Мы, несомненно, находимся на пути к чему-то ценному и необходимому; в противном случае, жизнь – это бесполезный процесс бесцельного странствова­ния, заботы о теле и образования ума, лишённый всякого смысла и не имеющий никакой ценности ни для Бога, ни для человека. Но мы знаем, что это не может быть так.

Именно продолжительное удерживание ценностей, того, что стоит усилий, и поддержание настойчивого внутреннего божественного побуж­дения к прогрессу, творчеству и помощи другим содер­жат, по-видимому, ключ к проблеме бессмертия для тех, кто достиг точки, где воз­можно последовательное мышление. Вся история Христа – тому доказательство. Он всей своей жизнью самозабвенного служения и предан­ности Своим собратьям доказал, что достиг той точки Своей эво­люции, где у Него уже есть нечто, что можно вложить в благо Целого. Он достиг определенной высоты на эволюционной лестнице, и Его человечность растворилась в божественности, которую Он выражал. У Него было нечто ценное, что можно предложить Богу и человеку, и Он пожертвовал этим на Кресте. Это стоило Ему жизни, но Он сделал Свой вклад в источник всего проявленного. Он смог продемонстрировать бессмертие именно благодаря ценности того, что Он достиг, и жизненности

Своего вклада. Жить остаются именно вечные ценности; там, где они есть, Душе боль­ше нет необходимости проходить школу человеческого опыта.

Эта мысль приводит к вопросу: что же именно не умирает в нас? Какую часть себя мы хотели бы считать бессмерт­ной? Что в каждом из нас служит основанием для упорства? Несомненно, ни один из нас не стремится к воскресению физического тела и 246] не горит желанием, чтобы его вновь сдерживал и приземлял существующий в данное время весьма ограниченный проводник, а именно в таких проводниках находится большинст­во из нас. Его ценность, по-видимому, не соответствует опыту воскресения и дару бессмертия. И мы, конечно, не жаждем, чтобы та же самая психическая природа (со всей совокупностью ее настроений, ощущений и чувственных реакций на окружающие усло­вия), вновь захватила над нами власть. Несомненно также, что ни одного из нас не радует старое представление о приторных небесах, где мы проводим время в белых одеяниях, распевая псалмы и беседуя на религиозные темы. Мы переросли эти идеи, и Сам Христос является их прямым опровержением. Он воскрес из мертвых и вошел в жизнь усиленного активного служения. Ему предстояло собрать и пасти “других овец, кото­рые не сего двора”, чтобы было “одно стадо и один Пастырь”;[251] нужно было вести и обучать Своих учеников; направлять Своих последователей и помогать им; нужно было создать Царство Бога на земле. И до сих пор воскресший Христос живет среди нас; Его зачастую не признают, но Он занят задачей служения и спа­сения мира. Для Христа не существует мирных, спокойных и пассивных небес, пока мы остаемся не спасенными; и их, без сомнения, нет ни для кого из нас, кто пытается за Ним следовать.