От 'воров в законе' до 'отморозков' - Россия уголовная

Он отошел в сторону, приняв равнодушно-скучающий вид человека, который ждет своего ребенка после занятий. Мимо него прошли две светловолосые девочки лет тринадцати, на ходу поправляя рюкзаки за плечами и застегивая куртки. У одной была ярко-красная, у другой - зеленая. Длинноногие, неоформившиеся, что-то весело щебечут... Почувствовал, как кровь бросилась в лицо; возбуждение его охватывало внезапно, чуть не до стона. Выдержав интервал, пошел вслед за ними. Они вдвоем вошли во второй подъезд, это еще более возбудило его. Ему нравилось делать это по очереди, на глазах другой. Вслед за девочками шагнул в лифт, привычно надавил "стоп", когда кабина проходила между этажами. Девочки недоуменно посмотрели, еще ничего не понимая. Сладострастно наблюдать, как мгновенно искажаются от страха их лица, когда он вынимает нож и револьвер-игрушку... "На каком этаже живешь? Какая квартира? Кто есть дома?" - вопросы быстрые и жесткие, ствол и лезвие у самых глаз. "Дома никого нет? Хорошо!"

Вместе вышли на этаже. В квартире он чувствовал себя вне опасности. Можно не спеша оглядеться, собрать вещички, найти драгоценности. В этом опыта уже поднабрался, знал, где что прячут наши обыватели. Ну а потом "сладенькое", тоже не торопясь.

Тринадцатилетняя Н-ва и четырнадцатилетняя К-нина стали последними жертвами маньяка-извращенца. Как всегда пригрозив жестокой расправой, он поспешно покинул квартиру. На этот раз улов был особо богатым, еле вместился в две большие сумки. Хватал все, что попадало под руки: переносной телевизор "Электроника", фотоаппарат "Полароид", видеомагнитофон "Орион", автомагнитолу, аудиомагнитофон, оптический прицел, антенну к автомобилю, радиоприемник "Вега", четыре золотых кольца, золотые цепочки, серьги, пару серебряных колец, кольцо-печатку, совсем дешевенькие серебряные серьги, несколько старых ножей, наволочку, цепочки желтого металла, кожаные перчатки, спортивную сумку, чашку, газовый баллончик, полиэтиленовый пакет и даже записную книжку. Прикинул - не меньше чем на 7 миллионов рублей.

Девочки не побоялись сообщить в милицию. На украденные вещи тут же послали ориентировки. Взяли под контроль возможные места продажи. Через четыре часа сотрудники СОМ - спецотряда милиции - задержали на Арбате мужчину, который продавал фотоаппарат "Полароид". Марка совпадала. При нем нашли и остальные вещи: видеомагнитофон, золотые кольца, серьги, а также детский крем "Bam Bino"...

Преступник недолго отпирался, в тот же день написал чистосердечное признание. Им оказался Олег Косарев, 1962 года рождения, уже судимый в 1986 году Чеховским районным судом Московской области по 117-и статье за изнасилование несовершеннолетней и по 145-и за грабеж. Отсидев восемь лет, он освободился 8 июля 1992 года. Но тюрьма не остудила его. Не прошло и двух месяцев, как он совершает оказавшуюся неудачной попытку изнасилования двадцатиоднолетней девушки на проспекте Вернадского...

На следующий день после ареста, 1 ноября, во время обыска на квартире Косарева нашли еще много вещей, принадлежавших родителям изнасилованных девочек, в том числе - золотые кулоны, кольца, коллекционную стофранковую монету с изображением Моны Лизы и фотоаппарат "Кодак", похищенные 5 октября. Мать девочки предупредила, что в нем заряжена цветная пленка. Ее проявили, отпечатали фотографии. Показали владелице фотоаппарата. На восьми фотографиях были изображены члены ее семьи. На остальных - неизвестные ей люди. Снимки показали жене Косарева. Татьяна, еще не вполне оправившаяся после шока, пояснила, что на фотографиях под номерами 9,11, 13,14,16,17,18,19 изображены она и их с мужем знакомые. Негодяй-насильник был хозяйственным мужичком, всему находил применение. Жили они с матерью Косарева, которая давно была в разводе. Олег познакомился с будущей женой по объявлению в 1995-м, стал встречаться. Детей не было. Он говорил ей, что воевал в Афганистане, объясняя свои татуировки на теле. Одна из них - характерная розочка на плече, как правило, наносится насильно в тюрьмах отверженным - опущенным за изнасилования малолеток. Подрабатывал в детском саду ночным сторожем, жена там же - няней. Параллельно училась. Когда ей сообщили, чем занимался в дневное время ее муж, была буквально раздавлена. Оправившись, сразу же попросила разъяснить процедуру развода с подследственным.

Определили насильника в спецкорпус "Матросской тишины". В обычной камере его бы, по нормам тюремной этики, тут же удавили. Недалекий умом, он пытался хитрить. Пускал слезу, когда по телевизору передавали песни про афганскую войну. Пытался выдать себя за психически больного, писал дневники, "записки сумасшедшего", в которых изображал свои "чудные видения".