От 'воров в законе' до 'отморозков' - Россия уголовная

Пять лет назад Н. Джумагалиев был выпущен на свободу из алма-атинской психушки как окончательно выздоровевший. Незадолго до выхода он сбежал из этого заведения, но сам вернулся для продолжения лечения. Возможно, поэтому его посчитали неопасным для общества. Из Алма-Аты он выехал в Узунагач, где внезапно исчез. До сих пор неизвестно, сколько съел женщин этот каннибал. Но среди них - его предпоследняя сожительница (последняя явилась к месту лечения Джумагалиева для того, чтобы попытаться заключить с ним брак. Отважная женщина!). Вполне вероятно, что он с чужими документами тихо проживает в провинциальном городке, где не читают газет про маньяков. Что же касается утверждений, будто его излечили от людоедства, то некоторые работники МВД, а также специалисты психиатрии в этом сильно сомневаются.

Андрей ЧИКАТИЛО

"И чтоб больше не было таких как я", - такое пожелание с автографом оставил 14 февраля 1994 года Андрей Чикатило на книге Михаила Кривича и Ольгерта Ольгина "Товарищ убийца". Тогда он еще не знал, что этот день для него будет последним. По иронии судьбы эту маленькую услугу попросил сделать на книге гособвинитель на процессе Чикатило - Анатолий Задорожный, потребовавший на суде для обвиняемого смертной казни. У него сложились неплохие отношения с Чикатило, который внешне, как известно, был весьма коммуникабельным и отнюдь не производил впечатления патологического убийцы, на счету которого было 53 изуверски замученных человека. Чикатило, свыкшийся со своим новым положением, во время заключения перечитал кучу литературы, настрочил огромное количество жалоб и прошений и вполне всерьез готовился написать о себе книгу. В бытность учителем и членом КПСС он увлекался писанием материалов в газеты на темы морали опыт был. По свидетельствам тюремного персонала, душегуб как никто боялся за свою жизнь. Просил администрацию поместить в одиночку, боялся, естественно, и не беспричинно, что его порешат по законам тюремной нравственности сокамерники. Впрочем, он с удовольствием и даже успешно играл с ними на продукты в шахматы. Передачи ему никто не носил, а аппетит у маньяка был зверским.

По свидетельствам очевидцев, Чикатило до самого конца не мог поверить, что его участь решена. Надеялся, что оставят жить для научных исследований. Решение Президента об отклонении помилования, как и полагается по инструкции МВД, ему объявили за несколько минут до исполнения приговора. Похоронили останки тайно на одном из Новочеркасских кладбищ. Его семья получила лишь свидетельство о смерти.

Юрий ЧИКАТИЛО, сын того самого

"Комсомольская правда" выдала сенсацию. "Когда опера ворвались в домик на тихой ростовской улице Чкалова, даже они, повидавшие все в этой жизни, не могли оправиться от ужаса: кухня и гостиная, стены и шторы, мебель и аппаратура - все было забрызгано кровью.

- Никогда прежде такого не видел, - говорит мне следователь Руслан Магомадов.

Но полный шок ожидал оперативников, когда они узнали, чей сын все это творил. А он, сынок знаменитости, первым узнал Ивана Воробинского, начальника криминальной милиции района, с которым знался по отцу еще маленьким, и радостно приветствовал:

- Здрасьте, дядя Ваня!

Автор материала по журналистской привычке, конечно, сгустил краски, оперативников не испугаешь каплями крови, и похуже видеть приходилось.

Но что же случилось? Генетическая память не дала сбой - сын заматерел и почувствовал жажду крови?

Андрей Романович еще не был казнен, а его семья по настоянию милиции изменила фамилии. Родственники убитых вполне серьезно готовы были отомстить если не самому маньяку, то его жене и детям.

11 января 1991 года запись N3 в книге загса Новочеркасского горисполкома Ростовской области свидетельствует, что Юрий Андреевич августа 1969 года рождения обрел новую фамилию. Под 1-ми 2-м пунктами значились мать Евдокия Семеновна и сестра Юрия. После того как отца в том же Новочеркасске расстреляли, семья переехала на Украину. Но сына потянуло на ростовскую землю. Женщины упрашивали остаться, мол, ты единственная опора, он не послушался. В Ростове занимался рэкетом, правда, своеобразным: ходил по киоскам и, представляясь главным кассиром босса, забирал выручку. Почему-то верили.

Так чья же кровь была на штабелях новенькой аппаратуры?