От Заполярья до Венгрии. Записки двадцатичетырехлетнего подполковника. 1941-1945

Обстановка в полосе 3-го Украинского фронта к середине января сложилась очень напряженная. Фашистские войска на правом крыле фронта продолжали оказывать упорное сопротивление в окруженном Будапеште. В центре, в районе города Секешфехервар, шли упорные кровопролитные бои с переменным успехом, и лишь на левом крыле фронта в полосе 57-й армии (командующий генерал-полковник Шарохин[43], член военного совета генерал-майор Цинев[44], начальник штаба – генерал-майор Верхолович) была сравнительно спокойная обстановка.

Предпобедный драп

Жизнь распорядилась так, что военные судьбы Огаркова и моя тесно переплелись. Вместе мы переживали плохое и хорошее, победы и поражения. Боевая обстановка непрерывно меняется, она таит в себе неожиданности, плюсы могут внезапно смениться минусами и наоборот.

В победном сорок пятом случалось и так, что наши части и подразделения теряли успех и вынуждены были отступать; иногда приходилось даже спешно ретироваться, другими словами – бежать, чтобы напрасно не расстаться с жизнью.

16 января 1945 года противник на фронте озеро Балатон, город Секешфехервар нанес контрудар силами пяти танковых дивизий (как потом стало известно) с большим количеством артиллерии при поддержке авиации с целью прорыва к реке Дунай и организации коридора для деблокирования Будапешта.

Во второй половине 18 января, получив приказ, мы стали выдвигать дивизию на рубеж канала Шарвиз, западнее Шерегельеш и южнее города Секешфехервар. В авангарде шел 420-й краснознаменный стрелковый полк, и по приказу командира дивизии я с небольшой группой офицеров шел с ним. Когда уже стало темнеть, мы подошли к каналу и стали развертывать полк по восточному его берегу. Справа от него развертывался 596-й стрелковый полк (командир полка – подполковник Данилов), слева одним батальоном прикрывал левый фланг дивизии 715-й стрелковый полк. Главные силы полка находились за левым флангом дивизии. Артиллерийский полк (двухдивизионного состава) развернулся за боевыми порядками 420-го краснознаменного стрелкового полка.

В ночь на 20 января два стрелковых полка дивизии заняли оборону.

Я по указаниям командира дивизии записал в блокнот задачу командиру 420-го краснознаменного стрелкового полка и приказал ему расписаться. Затем я отошел от канала примерно на 800–1000 метров на юго-восток, где у дороги находился артельный дом, и стал оборудовать НП. Примерно через один час прибыли командир дивизии, командующий артиллерией и дивизионный инженер, и я стал докладывать обстановку. Здесь же к домику прибыл один подполковник, представивший документы старшего офицера оперативного управления штаба 3-го Украинского фронта.

Как было установлено, по приказу командующего фронтом в полосе дивизии вдоль канала Шарвиз был развернут истребительно-противотанковый артиллерийский полк (ИПТАП). Представитель оперативного управления настаивал на том, чтобы полк снялся с боевых порядков и перебазировался на север, где, по его докладу, обстановка была более сложной. Не знаю и, пожалуй, не помню, имел ли он лично такое право на переброску полка. Но его убедительные и обоснованные доводы вынудили командира дивизии согласиться с ним. По-видимому, это было правильно, ибо в противном случае танкам противника открывался прямой путь на северо-восток, то есть на Будапешт.

Таким образом, противотанковый полк фронта в эту же ночь был убран с полосы обороны нашей 122-й стрелковой дивизии на другое направление. Между тем танковые дивизии противника прорвали оборону стрелкового корпуса генерала П. В. Гнедина, действовавшего на рубеже город Секешфехервар, озеро Балатон, и с рассветом танки устремились на поспешно занятые нашей дивизией позиции. Части дивизии, используя лишь штатное противотанковое вооружение, стояли насмерть и до полудня отбивали танковые атаки. Были и критические моменты у нас, когда кончились боеприпасы в артиллерийском полку, но каким-то чудом их подвезли, и лично начальник штаба артиллерии дивизии подполковник Котов развез их по огневым позициям.

После полудня создалась угроза прорыва на правом фланге дивизии, где оборонялся 596-й стрелковый полк подполковника Паши Данилова. Ситуация складывалась критическая. Участок прорыва – неубранное кукурузное поле, для немецких танков раздолье, полная свобода маневра. Без противодействия танки могли бы за несколько часов уничтожить обороняющиеся стрелковые полки и создать угрозу всему фронту.