Отблески Версаля

В середине июля 1714 года Август готовился к отъезду в Польшу, и фон Флемминг напомнил ему о брачном обещании, которое графине удалось вырвать у него в начале их связи. Пока Анна-Констанция обладала этим договором, скрепленным подписью и печатью короля, он представлял собой мощное орудие в ее руках. Перед отъездом Август Сильный приказал фон Флеммингу отобрать договор у графини, но сделать это по возможности без какого бы то ни было шума. Поэтому тот собственной персоной отправился в Пильниц и безо всяких околичностей предложил графине вернуть договор, весьма прозрачно дав понять, что в ее же интересах не медлить с его передачей. Графиня, уже давно смекнувшая, что эта бумага теперь является практически единственной гарантией ее безопасности, наотрез отказалась. В ответ фон Флемминг объявил, что она отныне находится в Пильнице под арестом, и заставам на городских воротах Дрездена будет дано распоряжение не впускать ее в город. Далее министр финансов фон Ватцдорф начнет с ней переговоры о продаже принадлежавших ей строений в городе, ибо король желает вернуть их себе. Анна-Констанция вновь была неприятно поражена — ведь Август когда-то преподнес ей дворец Ташенберг в качестве подарка. Она вновь утвердилась в мысли не выпускать договор из рук, поскольку там было написано, что общие дети являются также наследниками ее личного состояния. Граф фон Флемминг холодно откланялся и уехал, а Анна-Констанция с каждым днем ощущала на себе признаки все усиливавшейся немилости. Выплаты содержания в 15 000 талеров, полагавшиеся ей из государственной казны, поступали нерегулярно, а иногда вообще не выдавались. В Дрездене ей начали выдвигать обвинения в неправомерном обогащении, что приравнивалось к вульгарному воровству. Единственным посетителем Пильница остался ее друг, банкир и придворный еврей Иозеф Лёбль Пёрльхефтер, с которым она коротала время за игрой в шахматы.

В апреле 1715 года графиня почувствовала, что ее окончательно приперли к стенке. Находясь под арестом, она не могла выезжать на ярмарку в Лейпциге, где в основном вела свои денежные дела. У нее накопилась масса должников, которые и не думали возвращать ссуженные им деньги и платить проценты по займам. Анна-Констанция согласилась на все условия короля, прося только снять с нее арест, оставить ей троих детей, мебель и домашнюю утварь. Графиня со слезами возвратила ключи от дворца Ташенберг и огромной ценности перстень, который Август когда-то презентовал ей в знак своей любви. Арест был снят, и Анна-Констанция лихорадочно принялась искать себе жилье в Дрездене. Она надеялась устроиться в нем как раз к моменту, когда из Варшавы прибудет король, и она сможет представить ему сына, которого он еще не видел. Графиня имела неосторожность поделиться этими планами в письме к фон Тинену, который уже успел переметнуться в стан ее врагов и передал его фон Лёвендалю.

Как только поступило известие о прибытии короля, Констанция получила приказ возвратиться в Пильниц и беспрекословно повиновалась в надежде, что Август оценит ее послушание. Ее надежды частично оправдались, ибо король, вечно нуждавшийся в деньгах, обязался выплатить ей в течение 10 лет 200 000 талеров при условии отказа от владений в Дрездене, Пильнице и виноградников в Лезнице, при этом начислять проценты на остаток суммы. В случае смерти Анна-Констанция должна завещать эти 200 000 талеров их сыну. Кроме того, графине передали указ, согласно которому она будет получать полагавшееся ей содержание в 15 000 талеров до тех пор, пока живет на территории Саксонии и не вступает в брак. Графиня может находиться в границах этого государства там, где в это время не пребывает король. Анна-Констанция решила, что еще не все потеряно, и потребовала назад возвращения перстня и свободы передвижения. В качестве основания для этого она утверждала, что ей необходимо съездит в Берлин, где пребывает лицо, хранившее договор в семейном архиве в Драге. Им был ее двоюродный брат Кристиан-Детлеф фон Рантцау. Этот офицер состоял на службе у прусского короля, но в мае 1715 года ему было предъявлено обвинение в гомосексуализме, и его заключили в крепость Шпандау.

Саксонские министры, горевшие желанием услужить королю, согласились на поездку Анны-Констанции в Берлин. Перед отъездом она передала все свои ценные вещи, включавшие золотые подсвечники и золотой сервиз, меха, дорогую одежду, придворному еврею Ионасу Мейеру, племяннику банкира Беренда Лемана. Помимо дюжины сундуков, там было также два огромных деревянных ящика, в которых находилась разобранная на части ее позолоченная карета. Графине было в высшей степени неприятно, что в ее дворце проживает новая пассия короля, но уж она-то позаботится о том, чтобы эта тварь не ездила в ее экипаже. Сверх этого Анна-Констанция вручила Мейеру ларец, содержавший большую часть ее драгоценностей, более ста украшений с жемчугом и бриллиантами. 15 ящиков со столовым серебром были оставлены на хранение Пёрльхефтеру.