Отборная невеста кн. 1

— Я в комнате, что рядом с каминной, в стенке дырку просверлил. — с небрежностью, явно скрывающей гордость, бросил Пыря. — А мистрис наша как раз сейчас моется… перед визитом к попечителям. — он улыбнулся так злорадно, что увидь эту улыбку мистрис Гонория, могла бы, пожалуй, и испугаться.

Чуч хмыкнул — одобрительно или осуждающе, не понять:

— А если она их и правда заметит?

— Во-первых, не заметит, я проверял. А во-вторых, заметит, и что? Догонит, что ли? Голая? По снегу?

Булка посмотрела на возвышающихся над ней мальчишек в ужасе.

— А ты не пялься, Булка, ты привыкай. — добродушно посоветовал Пыря.

— Эй, где вы там застряли? — шагавшая впереди Крыска обернулась и помахала отставшим мальчишкам.

Те подхватили Булку под локти и бегом кинулись догонять.

— Пупки развяжутся — такое таскать! — глядя на них, фыркнула Крыска.

— Брось, она легкая. — усмехнулся Чуч.

— Ага, легкая. — хрипло согласился Пыря, которому пробежка явно далась тяжелее, но признаваться он не хотел.

— Тихо! — шикнул Мартин. — Так, как всегда: по сторонам смотреть внимательно, не зевать, друг друга из виду не терять, если кому надо отлучиться, предупреждать других. И еще за ней присматривайте. — он кивнул на новенькую. — А ты… — он безнадежно вздохнул. — Не делай глупости, слышишь? Ты не у себя дома, где ты там жила. Тут делать глупости смертельно опасно. — и скрепя ботинками по снегу, зашагал прочь из грязного проулка.

Яркий свет ударил Булку по глазам, шум и гам хлынул в уши, будто где-то во всю ширь распахнули окно в совершенно другую жизнь…

Вокруг орало, хрипело, визжало, рычало и булькало. Над длинными домами с узкими окошками возвышались трубы. Торчали тут и там, и чад клубился над каждой, затягивая зимнее небо коричневой пеленой. Заводские заборы перемежались жилыми домами — на перекинутых на высоте второго этажа веревках сушилось белье. Трубы щедро посыпали золой и копотью заиндевевшие на морозе нижние юбки и мужские подштанники. Разбегающиеся между закопченными фасадами узкие, как шнурки, улочки, были переполнены народом. Женщины в темных уродливых платьях тащили корзины. Мастеровые катили тачки, лавируя между торговок, раскладывающих товар прямо на мостовой.

— Потоптала! Всю репу мне потоптала, коза колченогая, теперь плати! — пронзительно заверещала торговка, хватая за запястье споткнувшуюся Булку.

— А вот кому руку отпилить! — сбоку высунулся Пыря со стыренной из чьей-то тачки ржавой пилой наперевес. Булка и торговка одинаково взвизгнули, пальцы торговки разжались, и Чуч рывком перекинул девочку себе за спину. — Тетенька, а купите пилу, глядите, какая добрая! — физиономия Пыри мгновенно стала умильной.

— Эй-эй, это моя! — заорал спохватившийся мастеровой.

— Да где ж твоя-то, у тебя, голытьбы, сроду не то, что пилы — гвоздя кривого не было, это моего папаши покойного пила, вот кто мастер был так мастер, глядите, люди, что делается, последней памятки о родителе сироту лишааааают! — зачастил Пыря, пока остальная компания торопливо шагала вперед. Через мгновение Пыря догнал их, пилы у него уже не было, а был кулек с мелкими, но пахучими пирожками. Он роздал каждому по пирожку и жадно, как оголодавший пес, вцепился зубами в свой.

Булка стиснула пирожок в ладони: жир пачкал пальцы, воняло прогорклым маслом, но пустой желудок яростно взвыл, требуя немедленно, сейчас, сию минуту впиться зубами в тесто и… Острый, ошеломляющий вкус мяса на мгновение вспыхнул на языке и тут же исчез, девочка поняла, что проглотила пирожок практически не жуя.

Мартин хмыкнул… и вдруг протянул ей свой:

— На!

У Булки закружилась голова. Пальцы скорчились, как когти хищной птицы, пирожок хотелось вырвать и немедленно… нет, не съесть, а сожрать, урча, как оголодавшая кошка…

Она отчаянно закусила губу, выпрямилась, до хруста в спине и отчеканила… нет, на самом деле выдавила, с трудом, сквозь стиснутое спазмом горло:

— Благодарю, но в подачках не нуждаюсь.

— А первый пирожок ты сама добыла? — ехидно поинтересовалась Крыска.

— Она не хочет, давай мне. — влез обсасывающий пропитанную жиром бумагу из-под пирожков Пыря.

— Ты обойдешься. — Мартин сунул свой пирожок в рот. — Не отставайте. — и зашагал дальше.

Булка потащилась следом, чувствуя себя полнейшей дурой: и в желудке пусто, и достоинство сохранить не удалось — первый-то пирожок она и вправду съела! И теперь очень жалела, что не съела второй.

— Супчику горяченького, супчику! — закутанная в многочисленные платки торговка выплясывала вокруг жаровни с кипящим котлом. Мартину и компании она предостерегающе погрозила поварешкой.

Пришлось ускориться, но запах горячего супа преследовал их до конца квартала.

— Доиграется она, что я ей птичьего помета в котелок накидаю. — мстительно проворчал Пыря.

— Не отвлекайся. — Мартин повернул на набережную.