Отборная попаданка архидемона 3

А уж когда нас выводят на тёмную лестницу вниз – всё становится ещё подозрительнее. И мыслишка такая: а внизу будет ловить сеть смартфон Лео, спрятанный в бюстгальтере прямо возле сердца?

С лестницы мы попадаем в тёмный зал. Пара диодов подсвечивает дорогу между декораций.

– Сюда, сюда, торопитесь, – зовёт помощница Берронзия.

Вооружённые демоны не отстают.

«Скоро всё это закончится, – уверяю я себя. – Провалю это состязание поэпичнее, так, чтобы никому в голову не пришло за меня голосовать, и отправлюсь учиться борьбе с Безымянным ужасом. У меня материальная компенсация за моральный вред от котика, собственные деньги – как-нибудь устроюсь в этом Нараке. И если Лео я действительно нужна – он меня из-за вылета с шоу не оставит».

Сквозь распахнутую помощницей Берронзия дверь бьёт яркий свет. После сумрака лестницы и подсобного помещения многочисленные софиты ослепляют, и выйдя в помещение с гулким эхом, я не сразу могу всё вокруг разглядеть.

– Давайте-давайте, – торопит помощница Берронзия. – Вставайте по своим местам.

Мы в огромном круглом зале. Действительно огромном. С потолка свисают многочисленные площадки с операторами и камерами, камеры свисают со встроенных в стены штативов.

Под ногами у нас – монолитный камень. А весь центр огромного зала затянут чёрной тканью с каким-то монохромным изображением. На одном из экранов на стене я нахожу не только общие и крупные планы с нами, но и вид сверху на изображение на полотне: это танцующая богиня Шааршем.

У нас состязание по танцам?

Вот что-то мне пятая точка подсказывает – нет, не всё так просто.

И что скрывается под полотном размером с футбольное поле?

Зачем с потолка по периметру каменного кольца на тросах подвешены одна большая с перилами и четырнадцать небольших круглых металлических площадок без перил и каких либо штук, чтобы за них держаться?

Четырнадцать – столько, сколько и нас сейчас без Найтеллит.

– Девушки, занимаем свои места, – бодро приглашает помощница Берронзия. – Встаём в красивые позы. Сейчас каждую будут снимать индивидуально, постарайтесь показать себя лучше, а потом будет общий план.

– Что там под тканью? – спрашиваю я, и впервые с моего возвращения взгляды десяти девушек не моей команды смягчаются.

Им тоже интересно, но страшно спросить. Даже Принцессе.

– О, это историческая достопримечательность! – восклицает Берронзий, и его слова отдаются эхом. Самовлюблённый ведущий направляется к самой большой подвесной платформе с перилами. – Скоро вы всё увидите собственными глазами, не надо портить сюрприз.

– Некоторые сюрпризы просто обязательно надо портить. – Происходящее нравится мне всё меньше и меньше. И настороженность распределяющейся по периметру охраны мне тоже не по душе.

– Это смотря с какой стороны посмотреть, дорогая. – Берронзий поправляет на груди микрофон.

Мы с девчонками переглядываемся. Даже Катари, похоже, задумывается о побеге с этого шоу.

Но все наши подозрения – просто эмоции, и нет доказательств, что нам хотят навредить, поэтому нет веских причин сопротивляться нагнавшим нас визажистам, а также операторам и осветителям. Они совершенно спокойно готовят нас к съёмкам, выбирают лучшие ракурсы.

Закреплённая четырьмя тонкими тросами платформа почти не качается, держится надёжно. Чтобы упасть с неё, надо иметь совсем плохую координацию или грохнуться в обморок.

Рассмотреть, что там на другом конце тросов, из-за слепящего сияния потолочных софитов не получается.

Хочу спросить о страховке, но понимаю: если цель нас сбросить – страховка не поможет.

– Будем спускаться вниз? – интересуюсь у оператора.

– Да, медленный красивый спуск, – уверяет он вроде бы искренне и беззаботно.

Чёрная ткань с узором непроницаема, в щели между краем полотна и камнем видна только темнота.

Минут десять платформы с операторами и отдельные камеры на сложных подвижных штативах так и крутятся вокруг нас, снимая. Операторы просят нас показать замечательные скулы, губки, глазки, плечики, ножки – расхваливают на все лады, и девушки потихоньку успокаиваются.

Нас снимают, когда платформы внезапно трогаются с места. Сердце ёкает. Кто-то взвизгивает. Нас почти моментально отодвигают на три метра от края, лишая возможности прыгнуть обратно на твёрдый камень периметра. Застыв от страха, я просто смотрю перед собой. Там Манакриза, и она тоже неподвижна, но не так скована, как я.

Теперь один путь – вниз, на натянутую ткань. Нас всех притягивает ближе к центру. Я и Манакриза единственные стоим спокойно. Остальные кто хватаются за тросы, кто панически смотрят на операторов и других демонов. Трое распластываются по платформам. Малышка Джель (в круге, как первая, она оказалась слева от меня – последней, нас разделяет только неподвижная платформа с Берронзием), поскуливает от страха.

– Камера, мотор! – командует оператор напротив Берронзия, и тот мгновенно расплывается в набившей оскомину улыбке: