Отдай мою кровь

Водитель разворачивает машину, вылезает из кабины и закуривает. Он одет точно так же, как и Раймонд Ренольдович. Движения у водителя неторопливые, но выражение лица напряженное.

Из здания выходит полная женщина в белом халате и накинутом сверху черном ватнике.

– На территории медицинского учреждения курить нельзя! – кричит она водителю. – И что ты тут встал? Подай вперед, к боковому входу!

Водитель бросает недокуренную сигарету на землю и лезет в кабину.

– Урна же рядом! – кричит женщина. – Ну и народ пошел, а еще спасатель!

Укоризненно покачав головой, она входит в здание. Водитель тормозит у бокового входа, вылезает из кабины и распахивает задние дверцы. Из здания выходит Раймонд Ренольдович.

– Помоги грузить! – говорит он.

Водитель кивает и скрывается за дверью.

Начинается погрузка. Водитель и трое женщин в белых халатах загружают в машину большие белые пластиковые контейнеры. Каждый контейнер несут вдвоем.

– Куда это вам столько крови? – спрашивает Раймонда Ренольдовича одна из женщин, работающая в паре с водителем.

– В Конго, – сухо отвечает Раймонд Ренольдович. – Там очередная вспышка лихорадки Эбо̀ла.

Погрузка продолжается.

– Шестидесятый, – говорит та же женщина, поставив в машину очередной контейнер.

– Шестидесятый, – кивает Раймонд Ренольдович. – Спасибо всем!

Водитель закрывает дверцы. Оба садятся в кабину. Машина выезжает из ворот на улицу.

– Гладко все прошло, – говорит водитель.

Раймонд Ренольдович недовольно косится на него.

Навстречу едут три черных Chevrolet Tracker с тонированными стеклами. Внезапно одна из машин резко сворачивает влево и перекрывает путь грузовику. Другая блокирует его сзади. Третья останавливается сбоку. Из машин выходят люди в черных комбинезонах с автоматами «Абака́н» в руках. Из той машины, что стоит сбоку выходит седой мужчина в черном пальто, по виду и манерам – командир группы.

– Управление «С»! – громко говорит он. – Выйти с поднятыми руками и лечь на асфальт лицом вниз!

Грузовик начинает двигаться назад. Один из «черных комбинезонов» дает длинную очередь по колесам.

– В следующий раз – стреляем ртутными! – предупреждает Седой. – Живо мордами в асфальт! Слова у меня закончились!

Раймонд Ренольдович и водитель медленно выходят и ложатся на асфальт. «Черные комбинезоны» надевают на них наручники и ножные кандалы с короткими цепями. Затем арестованных рывком ставят на ноги. Кандалы не позволяют им идти, можно только скакать. Подталкиваемые «черными комбинезонами» оба скачут к машинам – водитель к той, что стоит впереди, а Раймонд Ренольдович – к задней.

– Зайчики! – усмехается Седой и садится в машину.

Один из «черных комбинезонов» садится за руль грузовика, остальные рассаживаются по машинам.

Москва, 21 февраля 2019 года, суббота, 10:05

Кабинет адвоката Якуба Адамовича Пионтковского. Вдоль одной стены протянулись стеллажи с книгами и папками, противоположная стена увешана дипломами и фотографиями Пионтковского с различными знаменитостями. Пионтковский, высокий худощавый шатен с мелкими чертами лица, сидит за столом и беседует с сидящим напротив на стуле Сергеем Михайловичем. Темно-серый костюм Пионтковского выглядит очень элегантно. Впечатление довершают бриллиантовые запонки, булавка для галстука с крупным, двухкаратным бриллиантом, и Rolex Datejust на левом запястье.

– Пока что у вас нет причин для беспокойства, – говорит Пионтковский мелодичным голосом, напоминающим журчание ручья. – Мало ли кого в чем заподозрят? От вас требуется только одно – сохранять спокойствие. Остальным займусь я.

– Вы должны сегодня же вытащить ее из тюрьмы! – запальчиво говорит Сергей Михайлович. – Я заплачу любой залог! Лю-бой! Как только подумаю, что моя Машенька сейчас мучается в переполненной камере…

– Давайте не будем драматизировать! – Пионтковский предостерегающе поднимает вверх правую руку. – Во-первых, подозреваемую в тройном убийстве никто не выпустит, не тот случай. Во-вторых, ваша дочь сейчас должна находиться в относительно комфортных условиях…

– Комфортных! – Сергей Михайлович всплескивает руками. – Да какой комфорт может быть в тюрьме!

– Давайте оставим эмоции в стороне, – Пионтковский едва заметно улыбается. – Они только мешают делу. Скажите, а у вашей дочери или у вас есть враги? Серьезные, настоящие враги, которые готовы использовать против вас любые методы?

– М-м-м… – Сергей Михайлович задумчиво морщит лоб, совсем так, как это делает Маша. – Нет… Точно – нет! Есть завистники, недоброжелатели, конкуренты в конце концов, но никто из них не пошел бы на зверское убийство троих посторонних людей для того, чтобы навредить мне или Маше!

– А вы все знаете о своей дочери? – Пионтковский склоняет голову вправо и прищуривает левый глаз.

– Ну, в принципе – да! – уверенно отвечает Сергей Михайлович. – Она живет отдельно – самостоятельная, но работает меня на канале. Мы с ней ежедневно общаемся…

– Доверительно?

– Да! – кивает Сергей Михайлович. – Маша вообще очень искренняя, я бы даже сказал – экспансивная. Она ничего не держит в себе, сразу же все выкладывает.