Отдаленные последствия. Том 1

Затем я стал узнавать о судьбе виновников ДТП: каков был приговор, где находится осужденный – на зоне или на воле. Если вообще еще жив. Меня интересовали те, кто остался на свободе, находится в Москве или поблизости, дальних поездок и долгих отлучек я не планировал. Список сократился, стал совсем крохотным.

С этим можно было работать. Даже если лечение не поможет, я все равно успею. Но на всякий случай, если вдруг болезнь поведет себя непредсказуемо и потечет быстрее, чем прогнозировали врачи, я определил приоритеты. А вдруг я не всех успею наказать? Значит, начинать нужно было с тех, кто виноват особенно. И я выбрал в качестве первых и обязательных те случаи, которые выглядели полной копией ситуации с Долгих: виновен пьяный или обколотый-обкуренный водитель, жертва – ребенок, кто-то из родителей – представитель одной из обозначенных мной профессий. И сразу понял ущербность своей позиции. Пьяные водители, по вине которых погибают дети, все-таки довольно редко остаются на свободе. Случай с Пруженко – скорее исключение, чем правило. Конечно, эти осужденные выходят потом на свободу условно-досрочно, и порой довольно скоро, поэтому пришлось потратить еще какое-то время на уточнение списка, внеся в него не только тех, кто вообще не попал на зону, но и тех, кто уже вышел. По итогу в «смертном списке» осталось 8 человек. Пруженко – девятый, но он не считался. Он был уже прошлым. Как говорится, гештальт закрыт.

Из списка я по мере выполнения задуманного вычеркнул две фамилии, а потом наступило 10 ноября, День милиции, если по-старому называть. Это был очередной перерыв между курсами химии, я чувствовал себя неплохо, тем более незадолго до того как раз совершил вторую казнь (если считать Пруженко, то третью) и внутренне праздновал очередную победу. Я отправился к своим бывшим коллегам, чтобы поздравить, повидаться, посидеть, как раньше, с водочкой и закуской, поговорить. Встретили меня тепло, но настороженно. Те, кто сам не болел, как я, обычно не знают, как себя вести с онкологическими больными, о чем говорить, о чем спрашивать. Нужно ли придумывать слова ободрения или, наоборот, делать вид, что ничего не знаешь, и вообще не затрагивать страшную тему неминуемой скорой смерти. Когда все случилось с Ванечкой, на работе было то же самое. Меня избегали, потому что не понимали, как со мной обращаться.