Отдам любовь в хорошие руки

Семен Борисович вытолкнул Стасю на лестничную клетку и захлопнул за ней дверь.

Она спустилась тяжелой походкой. Впервые ей стало неуютно на каблуках. Она взяла такси, доехала до дома, с трудом доковыляла до своего четвертого этажа, стащила туфли и с ненавистью отшвырнула их подальше. Зашла в ванную и — как была в одежде — уселась под душ. Струйки теплой воды смывали тушь и тщательно наложенный грим, а ей хотелось, чтобы они смыли обиду и внутреннюю боль.

За что ее так ненавидят? Почему не принимают? За что презирают? Что плохого она им сделала? Вся мокрая, в прилипшей одежде, с потеками туши и размазанной помадой на мужском лице она сидела в ванной и просто выла.

Следующее утро началось с бесцеремонного звонка в дверь. Накинув халат, она подошла к двери: кто там?

— Открывай, милиция! — Они ввалились в квартиру, как к себе домой, и стали целенаправленно собирать Славины вещи.

Все понятно, их нанял Семен Борисович.

— У вас есть ордер на обыск? — Она пыталась защищаться.

— Не вые…ся! И предъяви документы! — был ответ.

Стася послушно пошла за паспортом.

— Так, Станислав Красневский… Что? Какой еще Станислав? — И менты с изумлением уставились на Стасю. Они впервые видели подобную метаморфозу.

— Собирайся, поехали!

Стася покорно переоделась и направилась вслед за ментами. Те недоуменно переглядывались. Заказчик просил только забрать вещи сына у шлюхи, а тут выяснилось, что это вовсе и не шлюха… Эта информация будет стоить дороже, они уже в уме калькулировали прибыль от удачно проведенной операции.

— Как к вам теперь обращаться? — любезно спросил оперативник.

— Просто Стася, — устало улыбнулась она.

— Расскажите вашу историю, пожалуйста. — Человек в форме был очень любезен. Когда пахло деньгами, он преображался.

— Я родился в Донецкой области…

Когда Семен Борисович услышал эти слова, он почувствовал страшную боль в груди. Как будто острыми щипцами кто-то схватил за сердце и разорвал его на части. «Я сделал операцию по изменению пола…» Эти слова словно набатом звучали в его уходящем сознании. Первым дало трещину сердце. В медицине это называется инфарктом.

Когда Стася вернулась домой, дома уже не было. Ее вещи сиротливо стояли у подъезда. Хозяйка квартиры с ненавистью выхватила у нее ключи и с чувством оскорбленного достоинства удалилась.

— Алле, Слава, это Стася. — Она все-таки набрала его номер.

— Оставь нас, сатана, — после паузы произнес Слава. Он говорил словно зомби.

— Давай сходим в церковь помолимся, — тихо предложила она.

Когда они встретились, Стася не сразу узнала его. Поникшие плечи, потухший взгляд. Он смотрел на нее с плохо скрываемым ужасом.

— Ты умеешь молиться? — спросила она его.

— Я первый раз в церкви, — признался Слава.

— Ты, проживший уже четверть жизни, еще ни разу не осенил себя крестом и еще смеешь меня осуждать?

— Ты кто? — спросил Слава, не в силах поверить, что перед ним транссексуал.

— Человек.

— А экстрасенс сказал, что ты сатана.

— Работа у него такая, разводить лохов вроде вас. Вы ему платите, он отрабатывает свои деньги. Не может же он сказать, что это плата за все ваши грехи.

— За какие грехи? — спросил Слава испуганно.

— Твой папашка эксплуатирует людей, наживается на их труде. А в свободное от эксплуатации время развлекается с такими, как я.

— Что?

— Ничего. Он мой постоянный клиент. А он тебе ничего не говорил?

— Он в больнице с инфарктом.

— Значит, Бог все-таки есть, — сказала Стася и направилась к выходу.

— Оставь нас, прошу тебя. — Слава стал похож на затравленного зверька.

— Ты же еще вчера говорил, что любишь меня, а сегодня я уже сатана?

— Ты выдавала себя за женщину, а на самом деле непонятно кто.

— Твой папашка тоже выдавал себя за хорошего семьянина и порядочного человека. А когда вдруг выяснилось, что он пользуется услугами неизвестно кого, он не покаялся, а нанял ментов и экстрасенсов. Вы все такие же двуличные, у вас у всех две жизни. Одна для людей, а другая для себя. И если кто-то не такой, как вы, вы готовы его изжить. Ваши избранники народные за ваши деньги спят со мной и называют меня суперженщиной! Они даже не могут отличить бабу от мужика. И эти уроды правят вами! А меня сделали изгоем только потому, что у меня перепутаны хромосомы. Опять же почему? Потому что люди решили стать Богами и делать себе подобных! А кто им дал право? Я не просила производить меня на свет!

Стася кричала, и ее крик эхом разносился по церкви. Верующие с интересом и ужасом внимали ее словам. Наконец она выдохлась и выбежала из храма, оставив там несчастного Славу.

Она бежала по городу и никого не замечала вокруг. Слезы текли по щекам и смывали тушь и грим. Слезы были настоящие, прозрачные и соленые, такие же, как у всех людей. И обида была настоящая.

— Алле, редакция? Меня зовут Стася, а раньше звали Стасом. Я человек из пробирки. Хочу все рассказать журналистам.