Отец поневоле (СИ)

— Нет! — тут же реагирую, вставая между мужем и люлькой. — Я не оставлю сына! Понял? Ты не заберешь его у меня!

— Я и не собираюсь, — раздраженно фыркает он. — Хотя ты сама бросила его у меня на пороге.

— Значит, у меня не было выхода, — упрямо возражаю.

— Может быть. Но это мы узнаем, когда ты все вспомнишь, — припечатывает Назар. — А пока — мы переезжаем.

— Что? Куда?

— В особняк Адамиди. — Я удивленно смотрю на него. — Да, фамилию мою ты не сменила, Полина, как выяснилось. Так что поедем в родовое гнездо, так сказать, — ухмыляется бывший.

Кажется, от его намеков я краснею. И невольно задаюсь вопросом — я бывала там раньше? А какие у него родители? А отношения у меня с ними были… нормальными?

— Не волнуйся, тебя никто не съест, — добавляет он, заметив мое смятение. — Но родителям пора познакомиться с внуком, о котором они даже не подозревали.

Понимаю, что у него есть право сердиться, есть право ставить мне в укор мой поступок, но это все равно задевает и заставляет злиться.

В том числе и на себя за то, что никак не могу вспомнить прошлое.

— Ты прав. Бабушка и дедушка это хорошо, — покладисто соглашаюсь.

Назар в ответ холодно улыбается, а меня не покидает ощущение ловушки. Будто он знает что-то еще, о чем я даже не догадываюсь.

— Когда мы поедем?

— Завтра утром. Твои таблетки и вещи привезли.

— Володя приезжал? — На мой вопрос Назар реагирует довольно странно — стискивает зубы и мигом мрачнеет.

— Нет, не посчитал нужным. Прислал своего водителя, если тебе это интересно.

— Да, конечно. У него, наверное, и так дел полно, — растерянно бормочу, уже жалея, что решилась спросить. Еще ведь и мое обещание Мише надо выполнить.

— А ты, я вижу, хорошо осведомлена о его распорядке дня…

И снова этот холодный тон, от которого становится не по себе.

— Мы ведь жили в одной квартире, — пытаюсь оправдаться, но, кажется, это лишь усугубляет положение. И кто знает до чего бы мы заболтались, но тут просыпается Платоша, и я, наконец, могу переключиться на него.

Вещи я даже не разбираю, поэтому утром, как только справляемся с завтраком, покидаем квартиру. Оля так и не вернулась утром, так что я смею надеяться, что она с нами не отправится к родителям Назара. Почему мне это важно? Только ли из-за сына?

В машине сажусь назад, рядом с Платошей. Тот сыт и потому довольно быстро засыпает в дороге, а я смотрю на него и кручу в голове одни те же вопросы — почему я не рассказала Назару? Почему скрыла от него беременность? Не была уверена, что он отец или были еще причины?

Столько всего остается за пеленой. И помимо этих критичных вопросов и обстоятельств, я потеряла и нечто бесценное — память о первых неделях сына. Кормила ли я его? Как прошли роды? Как он спал? Когда в первый раз улыбнулся?

Ощущение, что меня обокрали, никак не покидает. Но, увы, мне некому предъявлять счет. В отличие от Назара. Для него как раз-таки очень понятно, кто виноват.

В какой-то момент мы встречаемся с ним глазами через зеркало заднего вида, и я не выдерживаю:

— Ты поверил, что Платон твой после того, как я скрыла его? — и тут же жалею об этом.

Лицо бывшего становится непроницаемым и отстраненным. В итоге я все же отворачиваюсь, а затем слышу ответ, от которого становится больно и горько внутри:

— Платон — мой сын. Я сделал ДНК-тест.

Умом я понимаю все рациональные доводы почему и из-за чего, но какая-то робкая надежда в этот момент аснет.

— Ясно.

До самого дома мы больше не говорим ни слова. И только когда останавливаемся перед воротами я все набираюсь смелости спросить:

— Оля тоже приедет?

— Зачем? — искренне удивляется Назар. — С здесь с Платоном есть кому посидеть.

И говорит он это таким тоном, что я догадываюсь — речь не обо мне.

— А я? Меня ты совсем со счетов списал уже? — возмущаюсь.

— Тебе лучше заняться здоровьем, Полин. И вспомнить, куда ты ввязалась.

На это мне нечего ответить. Да и незачем. Назар очень четко указал на мое место в его жизни. Вот только я не согласна так просто отойти в сторону. Платон — мой сын. А я — его мать. И точка.

Стоит только заехать на территорию, как из дома к нам выходит женщина. Стройная, красивая, ухоженная. Мне очень неловко, ведь я не догадалась спросить у бывшего хотя бы как зовут его родителей.

К счастью, Назар вышел первым. Так что его мама сразу переключилась на него.

— Мы уже заждались! Привет! — это она уже оборачивается ко мне и приветливо улыбается. А я теряюсь. Потому что не понимаю — ведь если я изменила ее сыну, то разве она не должна….? — Полина! — И пока я судорожно придумываю, как ответить, она уже обнимает меня. — Ну, ты чего такая потерянная?

— Мам, я же говорил — она пока ничего не помнит, — устало говорит Назар.

— Ой, прости, Поль. Понадеялась, знаешь… — тут же винится она. — А где мой внук?

Ее внимание переключается на Платона, а я ловлю внимательный взгляд Назара. Словно он рассчитывал на то, что я должна как-то по особенному отреагировать.

— Идем, я уже приготовила вам комнату, — командует бывшая свекровь, беря на руки малыша. Который, к слову, совершенно не пугается ее. Будто уже знает. — А заодно и с дедом нашим познакомимся.