Отец поневоле (СИ)

Он прав. Он во всем прав. Снова. Но внутри все восстает от такого положения дел. И все же мне придется смириться и принять новый порядок.

— Хорошо, конечно, ты прав. Я надеюсь, что скоро поправлюсь.

— И я.

Он все же уходит, а я остаюсь — одинокая и, по сути, никому не нужная. Я думала, что найдя свою семью, узнав о своем прошлом, найду точку опоры.

Я ошиблась. Это ранит. Но белый лист вместо воспоминаний угнетает куда сильнее.

Я не знаю куда себя деть. Назар выразился довольно однозначно — мне он не рад. И отсвечивать лишний раз мне не стоит. Я ловлю себя на мысли, что дома у постороннего Володи я чувствовала себя куда более спокойно и комфортно, чем рядом с тем, с кем прожила не один день.

Это очень странное чувство. Но покопаться в себе я не успеваю — дверь открывается, и в комнату заглядывает бывшая свекровь.

— Можно? — спрашивает она, и я вымученно улыбаюсь. Разве мое мнение тут хоть что-то решает??

— Конечно, — отвечаю и киваю. Женщина заходит и прикрывает за собой дверь. — А Платон?

— Он с отцом. Полагаю, за эти дни мой сын научился справляться со своим, — шутит она, присаживаясь рядом. — Как ты, Поль?

В ее взгляде искренняя забота, от которой мне становится неловко. Я словно держу камень за спиной и вынуждена улыбаться при этом.

— Уже лучше.

— Ты меня тоже не помнишь? — я отрицательно мотаю головой и виновато отвожу взгляд. — Тогда давай знакомиться заново. Аврора.

— Полина, — я невольно втягиваюсь в ее игру. Вообще от бывшей свекрови исходит потрясающая энергетика. Она словно солнце озаряет все вокруг и заряжает оптимизмом.

— Ну, вот и здорово. Вещи ваши принесут скоро, а…

— Наши?

Мама Назара внимательно смотрит на меня.

— Ты про моего сына? Он сказал, найдет себе другую комнату.

И мне становится еще более неловко. Выходит, я выжила бывшего из его комнаты.

— Не волнуйся об этом, Полин, — добавляет Аврора. — Он большой мальчик. Справится.

— Да, но…

— А ты не думала, что это второй шанс для вас? — в лоб спрашивает она.

— Второй шанс?

— Именно. Пусть в прошлом было не все гладко, но ведь теперь у вас есть сын.

Аврора многозначительно смотрит, а на меня все больше давит чувство неловкости. Потому что, выходит, я не только от Назара скрыла беременность, но и от свекров. И если с бывшим мужем у нас могли быть разногласия, то они-то здесь не при чем. И имели право знать про внука.

— Есть, — бормочу в ответ.

— Так чего ждать? Тем более, знаешь, нынче одинокие отцы становятся модным трендом. И молодые охотницы очень любят таких к рукам прибирать.

Я понимаю, что она хочет как лучше, что, возможно, слегка привирает ситуацию в целом, но все равно подобные слова задевают во мне что-то. Даже понимая, что я не имею права восставать и ограничивать бывшего мужа ни в чем, мне эгоистично не хочется его ни с кем делить.

— Наверное, для нас уже поздно, — с трудом все же произношу я. — Мы можем остаться друзьями.

— Откуда же ты знаешь, если ничего не помнишь? — проницательно спрашивает Аврора.

— Ну… я же вижу как ко мне относится Назар. Да и у него с Олей… Вроде как отношения.

— С какой это Олей?

— Так с няней Платона.

Судя по всему, она не знала про роман сына, и я окончательно тушуюсь.

— Ладно. Что-то я заболтала тебя, Поль. Ты отдыхай лучше, сил набирайся. На обед позову тогда, да?

— Ага…

Хозяйка дома уходит, а я остаюсь в расстроенных чувствах. Я ничего не моню. Но даже несколько минут с этой женщиной дали примерно представление о том, какой могла быть жизнь в этом доме.

Но я почему-то променяла это все на другого мужчину.

Почему? И главное — на кого? С кем я изменила мужу?

— 19 Назар -

Я даже подумать не мог, что находиться рядом с Полиной, окажется настолько непросто. Вся эта ситуация похожа на дурной сон какой-то. И единственный светлый лучик во всем — Платон.

— Отвел? — спрашивает мама, выходя мне навстречу. Малыш вполне себе довольно машет руками и совершенно не расстраивается у бабушки. Признал свою кровь.

— Да, она отдыхает.

— Все настолько плохо?

Умеет вот мама бить в цель словами.

— Конечно, плохо. Полина же ничего не помнит.

— Я не о здоровье сейчас. Сын, ты же понимаешь, что у вас ребенок. Пусть и вышло все как-то не очень, но есть шанс…

— Серьезно? — криво усмехаюсь. — Не очень, мам? Ты так это называешь? Я несколько месяцев из жизни Платона пропустил! Еще неизвестно, что именно ее заставило все же принести сына ко мне под дверь.

— Тише, чего разошелся-то. Ты, может, и прав. Но вот что подумай — доломать легко. А склеить обратно…

— Мы развелись. Что еще тут доламывать?

Она неодобрительно качает головой и передает мне Платона.

— Держи, молодой папаша. И подумай над тем, что я тебе сказала.

Спорить с матерью, если она вбила себе что-то в голову, бессмысленно. Поэтому я иду в гостиную, где осталась сумка с игрушками пацана. И надо же — отец тоже там. Будто поджидает.

— Начинай, — обреченно киваю, показывая готовность получить все, что он приготовил для меня.

— Для начала хочу тебя послушать. Как так вышло, что мы про внука узнаем, когда он уже почти ходит, — ворчит отец.

— А тебе мама не рассказала разве?