Отец сводной сестры

Я замираю. Я чувствую, как Рома напрягся. Медленно ставит бутылку обратно на полку, так же медленно, как в кино в самом напряженном моменте, оборачивается. Глаза сразу же оказываются на мокром месте, ощущение такое, что встретились после долгой разлуки. Он не улыбается, не моргает, не дышит. Впрочем, я тоже едва жива. Голубые глаза жадно мечутся по моему лицу, по переменно замирают то на губах, то на моих глазах.

— Здравствуй, Дина, - произносит охрипшим, простуженным голосом. На работе при последней встрече разговаривал нормально. Может от волнения голос сел, я вот, например, и звука не могу произнести, только смотрю на него и смотрю.

— Ой, Софья Антоновна, добрый день! Вот так встреча! – голос Лики слишком громко, неуместно звучит сейчас где-то рядом. Я и Рома одновременно морщимся.

— Лика, добрый день! Очень рада тебя видеть! Цветешь и пахнешь! – вперед выходит Софья Антоновна. Она взглядом-цербера окидывает меня с ног до головы, прищуривается.

— Здравствуй, Рома, - кокетливо приветствует Лика Романа, чувствую, щеки начинают пылать, как в груди начинает бурлит ревность. Я не спускаю пристального взгляда с Ромы, он все же отводит глаза от моего лица, переключается на мачеху. Хочется схватить его за руки и заставить вновь на меня смотреть. Ведь хочет он именного этого, как и я.

— Здравствуй, Лика, - вежливо, но холодно здоровается он, вновь возвращаясь глазами ко мне.

— Это кто? – мама Ромы неприязненно меня разглядывает, я задираю подбородок, готовая отстоять себя.

— Это моя доченька, - сладко улыбается Лика. Рома сдвигает брови и смотрит на мою мачеху.

— Она тебе не дочь, - чеканит каждое слово, заставляет мое сердце сбиться с привычного режима работы.

— Я люблю ее, как дочь. Я воспитывала ее с маленького возраста, поэтому считаю дочерью, - Софья Антоновна приподнимает брови, Рома что-то хочет добавить, но я незаметно трогаю его руку. Бросает в мою сторону быстрый взгляд, поджимает губы, молчит.

Какое-то время между нами возникает неловкая пауза, но Лика тут же широко улыбается, начинает активно интересовать праздничным меню у мамы Ромы. Как-то получается так, что она идет с тележкой и Софьей Антоновной вперед, я и Рома позади них. Украдкой бросаю на него нежный взгляд из-под ресниц. Он не смотрит на меня, но ловит мою руку, заводит ее назад и переплетает наши пальцы. Мне приходится часто заморгать, чтобы прогнать слезы от этого милого жеста.

— Дин... – странно, но я слышу его шепот в этом гуле голосов и громких звуков. Поворачиваю голову, улыбаюсь.

— Прости меня, пожалуйста, Ром, - шевелю губами без особой надежды, что он услышит. Рома может и не слышит, но крепко сжимает мою ладонь. И как только замечает, что Лика и его мать начинают оборачиваться, сильнее стискивает мою руку, но я ее выдергиваю и прячу в карман.

— Ром, представляешь, Лика и Дина ничего не планируют на Новый год. Я тут подумала, пусть они приезжают к нам. Дом большой, всех найдем где разместить.

Я прикусываю изнутри щеку, вспоминая уютный дом Романа, вспоминаю его шутливые замечания по поводу кровати, размеры которой я так и не оценила. Но главное, от чего мне сейчас хочется взвыть, я помню, как он мне делал предложение на кухне. И если бы была возможность повернуть время вспять, ответ я бы сказала сразу: «да».

— Это так неудобно, - Лика изображает смущение, а сама наблюдает за реакцией Романа, который без единой улыбки смотрит на бывшую свою любовницу и мать.

— Можно встретить Новый год вместе. Я не против.

— Вот и славненько. Так, что у вас там по списку. Лика! – Софья Антоновна обращается к мачехе, та воодушевленно протягивает лист, а я с Ромой смотрим друг на друга. Этот Новый год обещает быть особенным.

46 глава

— Домашняя еда намного вкуснее, чем ресторанная. Сто раз об этом говорю Роме перед праздниками. Именно поэтому хочу, чтобы вторая жена у него была хозяйственная и умела готовить. Алла ужасно готовила, именно поэтому он сбежал от нее через полгода после рождения Регины, - Софья Антоновна ловко и профессионально быстро режет овощи, я зачарованно смотрю как живо двигается нож.

— Я обожаю готовить. Когда был жив Динин отец в выходные часто устраивала гастрономические дни. Помнишь Дина? –Лика оборачивается ко мне за поддержкой, я киваю и улыбаюсь. – Обожаю, когда семья собирается за одним столом. Мне этого очень не хватало во Франции.

— Тем не менее после смерти мужа ты оставила падчерицу и уехала за границу. Подмена понятий, - Рома поднимает глаза от планшета, устремляет их на застывшую Лику. Я опускаю голову. Идея праздновать вместе Новый год мне изначально пришлась не по вкусу, сейчас подавно.

— Мне было ужасно плохо, нужно было сменить обстановку. Поступило предложение, я не отказалась.

— Конечно. Тебе всегда было интересно, что выгодно именно тебе, - в его голосе невозможно не заметить иронию. Лика краснеет от скрытого обвинения, я пододвигаю к ней стакан воды и забираю у нее нож, чтобы дорезать шампиньоны. Переглядываемся с Софьей Антоновной и обе молчим.