Отягощенные злом

— Занимаются в основном грязными производствами, активно работают на африканском континенте. В собственности несколько гелиополей, [20]комплексы по добыче и опреснению, металлургические комплексы…

— Кто владелец?

— Контрольный пакет распылен, герр генерал. Но держателем двух крупнейших пакетов — как указано, номинальным держателем — является Банка ди Рома.

В ушах словно звенел комар.

— Еще одно задание.

— Слушаю, герр генерал.

— Французская атомная группа «Арева». Проверьте структуру собственности. Мне также нужны крупные инвесторы… посмотрите бухгалтерскую отчетность, в общем. Где они кредитуются. И побыстрее.

— Немедленно, герр генерал.

О, современные технологии, что бы мы без них делали! В семидесятые для этого пришлось бы посылать официальный запрос и ждать ответа. Сейчас достаточно просто зайти на сайт Йоханнесбургской фондовой биржи под паролем и логином инвестора на страницу раскрытия информации. Любой эмитент, тем более такой крупный, как «Арева», помещает там бухгалтерскую отчетность и полдесятка различных отчетов, включая отчет о социальной ответственности и отчет о защите окружающей среды. Нужно уметь их читать и сопоставлять одни данные с другими. В век Интернета хорошая бухгалтерская отчетность значит много больше требований секретности.

Телефон зазвонил вновь.

— Ирлмайер.

— Герр генерал, контрольный пакет акций в руках правительства так называемой Франции… — Немец не мог ответить по-иному. Тем более немец, находящийся на службе и говорящий с одним из высших руководителей системы безопасности Рейха.

— Остальное?

— Распределено между инвесторами. Согласно уставу, ни один инвестор не может консолидировать в своих руках более пяти процентов голосующих акций «Аревы».

Ирлмайер закусил губу. Все было не так, как он рассчитывал.

— Проверь облигации. Кредиты. Кто им давал кредиты? Кто андеррайтер [21]по облигационным выпускам? Там есть Банка ди Рома?

— Минуточку. Кредиты они не обязаны раскрывать, кроме основных параметров, но подписные книги на облигации доступны в Сети. Да… по всем последним выпускам облигаций основной андеррайтер — Банка ди Рома, вы угадали.

Ублюдок…

Он не смог прямо купить компанию по причине законодательного запрета, но, не сумев войти в дверь, он залез в окно. Очень просто — предложив снабжать компанию деньгами. Мало кто возьмется кредитовать или организовывать выпуски облигаций компании, которая находится в стране, не признанной Священной Римской Империей, находящейся в перманентной войне с первой державой мира и объекты которой будут целями в первую очередь. Да даже без войны… банкиры ведь не дураки. Если станет известно о незаконных покупках желтого кека, о незаконных работах по созданию ядерного оружия — первой попадет в санкционный список именно «Арева», и тогда о возврате денежек можно забыть… по крайней мере о быстром возврате. Кто из банкиров сознательно пойдет на риск?! Да тот, кому нужна атомная бомба!

Барон Карло Полетти…

— Что?

— Барон Карло Полетти. Ты знал его?

— Нет…

— Врешь. Идиот, ты опять врешь! Неужели ты не понял, не время играть в игры!

— Вообще-то… — генерал замялся, — говорили, что Банка ди Рома принимает деньги и не особо следит за их чистотой. Только большие, очень большие деньги, мелочь им не интересна. Я сам разместил там деньги… надеюсь что-то еще получить.

Ирлмайер едва не расхохотался. Он знал генерала… но мелочным его никогда не считал. А оказалось, он мелочный. И глупый.

Ирлмайер понимал самое главное, что надо понимать в таких играх. В дилемме «деньги — власть» на первом месте всегда власть — если это, конечно, настоящая власть. Деньги… это так, бумажки, и потерять их легче, чем ты думаешь. Тот, у кого власть, тот устанавливает правила игры. А это — самое главное.

— Поедешь со мной. Ты понимаешь, что просто так это все не кончится.

— Но я не против Рейха!

Ирлмайер подошел ближе.

— Да. Точно. Будь убедителен, друг мой. Как ни мерзко это признавать, мне это сейчас не менее важно, чем тебе. Будь убедителен…

Вместе они вышли из здания. Ирлмайер забрал автомат и повесил его на плечо… не потому, что ему нужно было оружие. Просто из этого автомата было совершено убийство — и он забрал его чисто машинально, как полицейский, чтобы это убийство расследовать… или скрыть.

Граничары, видя, что защищать некого, совсем поникли духом.

Подошел Секеш, коротко поклонился:

— Я вам нужен, экселленц?

— Там комната, приберись, — приказал Ирлмайер, — сумка на столе, захвати ее с собой. Приберись и уйдешь со второй группой.

— Есть.

Подошел и командир отряда морской пехоты, отсалютовал:

— Мои приказания, герр генерал?

— Одна группа возвращается на авианосец. Другая остается здесь до особых распоряжений. Подчиняетесь Секешу как мне. Мне нужно восемь человек.

— Слушаюсь!

Ирлмайер привычным жестом полицейского положил руку на плечо Младеновичу, показывая, что тот уже не свободен. Мелькнула мысль, что, если бы он так и оставался полицейским, а не лез в разведку, все было бы лучше и для него, и для Рейха. Но в Африке нельзя быть полицейским и не быть разведчиком, а потом…