Читаем Откройте Америку! полностью

и облачившись во всё это, я стал неотличим от профессионалов.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~


В операционной Галину переложили на стол, вставили в ноздри две трубочки,

облепили тело датчиками, и подключив к анестезиологическому оборудованию,

укрыли до горла белыми простынями.

Затем в комнате появились филиппинцы-уборщики, чтобы протереть

пол и мебель растворами антисептиков, и попросили меня выйти,

оповестив, что по расписанию операция начнётся через полчаса.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

По коридору толкали каталки и тележки с приборами, здесь же врачи и сёстры

мыли дезинфицирующими составами руки и натягивали латексовые перчатки;

слоняться меж занятых людей было неудобно, и оттого, да и любопытства ради

я заглянул в соседнюю операционную.

Тут хирурга окружало несколько человек, стоявших праздно, которым он давал

разъяснения по ходу операции, все они носили такие же халаты и маски, как я,

и моя персона не привлекла к себе никакого внимания.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

В ноздри мне сразу ударил совершенно особый запах, легко различимый даже

на фоне крепкого аромата йода; незнакомый, он всё же возбуждал какие-то

неопределённо-тёмные воспоминания о пережитой большой опасности.

Оперирующий сидел в низеньком передвижном кресле, а перед ним на столе

лежала спящая под наркозом женщина, молодая, красивая, спортивного вида,

и её длинные хорошей формы ноги были подняты в воздух, широко раздвинуты

и укреплены ремнями на подпорках.

Операционное поле озаряли мощные лампы типа софитов, ягодицы пациентки

нависли над белой простынёй, испятнанной сплошь яркой алой кровью.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Сейчас им проводится иссечение матки и яичников, объявил хирург, и тут же

в его руке возник упругий, бледный, похожий на небольшую грушу орган.

Он передал его сестре, и хотя другая ассистентка без промедления прижгла

разрезанные крупные сосуды электрокоагулятором, на простыню всё равно

хлынул новый красный поток, и волнующий запах, поразивший меня при входе,

заметно усилился, из чего я смог заключить, что так пахнет свежепролитая

человеческая кровь, включая в нашей подкорке врождённый сигнал тревоги.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Сестра внимательно осмотрела матку и положила её в приготовленную посуду,

сохраняя, возможно, для последующего гистологического анализа, а доктор

тем временем продолжил свою работу.

Он погрузил обе руки в область промежности, напоминавшей теперь кусок сырой

и основательно отбитой говядины, и раздвинув наружные половые губы, показал

наблюдателям влагалище, демонстрируя нам его очевидно избыточную ширину

и явно недостаточную глубину, и пояснил острую необходимость вагинопластики,

во время чего немногими точными разрезами и стежками ушил и углубил отверстие.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Вздёрнутое за распятые ноги бесчувственное тело с кровавыми ручьями под ним

и разложенные рядом на столиках колющие и режущие странные инструменты

вызывали ассоциации со средневековой камерой пыток, однако на заднем плане

безраздельно владычествовал нынешний век, ибо там располагалось множество

всяческой электронной аппаратуры и что-то ритмично попискивало и воздыхало,

и на дисплеях выскакивали фосфоресцирующие цифры и бежали зубчатые линии,

и этот контраст мог бы послужить сюжетом интересного живописного полотна

( слава Богу, что художественно-аналитическое восприятие мира наделило автора

отстранённым отношением ко всему окружающему ).

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Я вернулся в комнату, где находилась моя жена, вовремя, подгадав как раз

к моменту, когда подготовка уже завершилась и в изножьи стола установили

видный каждому большущий экран, поднятый к потолку на мобильной консоли.

Хирург чуть отодвинул простыни, и сделав аккуратный разрез внизу живота,

ввёл туда гибкий шланг, содержавший в себе крошечную телекамеру и световод,

крови при том не выступило ни капли.

На экране появилось чёткое и крупное цветное изображение внутренностей,

и оператор зонда, заметивши на тонком кишечнике несколько спаек, рассёк их,

выдвинув из шланга микроскопические ножницы, и оросил это место лекарством.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Затем он достиг цели своего путешествия - матки и внимательно обследовал её

со всех сторон.

На ней, действительно, имелись две-три красные точки, признак эндометриоза,

но других никаких новообразований не обнаружилось, и вся процедура заняла,

в общей сложности, не более десяти минут.

Врач поздравил меня с успехом и вручил пачку внутриутробных фотографий

моей замечательной супруги, объяснив, что точно такой же комплект отправят

её лечащему терапевту; тело спящей с присоединённою к нему капельницей

переложили обратно на каталку, и санитар в сопровождении мужа повёз больную

в отделение постоперационной реабилитации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Любовь гика
Любовь гика

Эксцентричная, остросюжетная, странная и завораживающая история семьи «цирковых уродов». Строго 18+!Итак, знакомьтесь: семья Биневски.Родители – Ал и Лили, решившие поставить на своем потомстве фармакологический эксперимент.Их дети:Артуро – гениальный манипулятор с тюленьими ластами вместо конечностей, которого обожают и чуть ли не обожествляют его многочисленные фанаты.Электра и Ифигения – потрясающе красивые сиамские близнецы, прекрасно играющие на фортепиано.Олимпия – карлица-альбиноска, влюбленная в старшего брата (Артуро).И наконец, единственный в семье ребенок, чья странность не проявилась внешне: красивый золотоволосый Фортунато. Мальчик, за ангельской внешностью которого скрывается могущественный паранормальный дар.И этот дар может либо принести Биневски богатство и славу, либо их уничтожить…

Кэтрин Данн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее