Откровение

Вы пригласили меня сюда, в ФБР, в результате доноса. И я прекрасно знаю доносчика - это Владимир Юрасов-Рудольф-Синельников. Он хвастается, что в СССР он сидел в концлагере за политику, за анекдот против Сталина. Знаете, что это за анекдот?

Я еще раз посмотрел на агентов ФБР и улыбнулся:

- Он сидел в концлагере за педерастию. Больше того - как гомосексуальная проститутка. А у таких людей своеобразная психология: в советском концлагере он был "стукачом", доносчиком, фискалом. А в США он работает на Радио "Свобода" и занимается доносами на всех и вся, в ФБР и ЦРУ, хочет выслужиться. Вот так он и на меня донес из-за этого московского института иностранных языков. Кстати, этот институт я подробно описал в моей книжке "Берлинский Кремль". Так что ничего секретного здесь нет. Это дело пустое.

Но чтобы вам как-то помочь, я хочу предложить вам одно интересное дело. Об этом писали в газетах: этак в 1952-1953 годах ЦРУ засылало в СССР три группы агентов, которых сбрасывали на парашютах с американских самолетов. Но все они садились прямо на штыки НКВДистов. И это было явное предательство. Тогда я жил и работал в Мюнхене, и все это происходило вокруг меня. Но дело это страшно запутанное. Могу сказать только одно: ключом к этому предательству является гомосексуальность. И это дело не раскрыто по сей день. Тут вам мог бы помочь Владимир Юрасов-Рудольф-Синельников, гомосексуальная проститутка. Так или иначе, он знает всех участников этого дела. Нужно только на него эшенько нажать. Итак, желаю успеха...

- И еще одна мелочь. Я иммигрировал в Америку по специальной визе, которую дают только особо заслуженным

ЦРУ. При этом я проходил проверку на последнем иском изобретении - детекторе лжи. Проверял док-психолог, капитан американской армии, свободно говорящий по-русски. Было только два существенных вопроса: не шпион ли я и не педераст ли я? Потом я спрашиваю симпатичного доктора: "Ну, что говорит ваша машинка?". Доктор говорит: "Машинка показывает, что у вас очень хорошие нервы".

Зачем я это вам рассказываю? Джентльмены, один из вас сидит напротив меня, а второй сидит сбоку и наблюдает за моими реакциями: нервничаю ли я, дрожат ли у меня губы или руки, не буду ли я заикаться? Вот я и хочу вам помочь: на таких дешевых фокусах вы меня не поймаете.

В феврале 1958 года у меня раздался телефонный звонок:

- Мистер Климов, вас беспокоит профессор Лоренц Хинкле из Корнельского проекта при Медицинском центре Корнельского университета. Мы читали вашу книгу "Берлинский Кремль" и считаем вас лучшим советским психологом на Западе. Мы же сейчас анализируем группу венгерских беженцев, принимавших участие в Венгерском восстании 1956 года, и мы хотели бы пригласить вас поработать с нами, как консультант с советской стороны. Можем ли мы встретиться завтра?

Так я попал в Корнельский проект. Конечно, я не верил ни одному слову профессора Хинкле. Просто это опять зашевелились мои бывшие друзья из ЦРУ, которые всегда маскируются. Если агенты ФБР честно признаются, кто они такие, агенты ЦРУ скорее откусят себе язык, но не скажут, что они из ЦРУ.

Каждый раз, когда в ЦРУ какой-нибудь скандал, провал или предательство, вроде полузабытой истории с НТСовскими парашютистами, в Конгрессе устраивают очередную порку ЦРУ и по Вашингтону продают насмешливые нагрудные значки с надписью: "ЦРУ - наша работа такая секретная, что даже мы сами не знаем, что мы делаем!".

Если вы становитесь штатным агентом ЦРУ и подписываете соответствующий контракт, там значится, что вы являетесь агентом Правительства Соединенных Штатов Америки, а ЦРУ там вообще не упоминается. Этот контракт, с цветными полосами, означающими сверхсекретность, вы подписываете в 6 /шести!/ экземплярах, но ни одного экземпляра вам на руки не дают - и ничего вы потом не докажете. И эта сверхсекретность частенько вредит работе ЦРУ.

У ЦРУ есть прекрасная штаб-квартира в окрестностях Вашингтона, но между собой агенты ЦРУ встречаются в ресторанах, кофейнях или фойе гостиниц. Гарвардский проект маскировался за военно-воздушными силами. А что маскируется за новым Корнельским проектом?

Профессор Хинкле встретил меня честно: не в какой-то кофейне, а в своем служебном кабинете и в белом халате доктора. Он честно сказал мне, что раньше он был врачом-психиатром в американском военном флоте, а сейчас он вице-президент Корнельского проекта, где президентом является профессор Гарольд Вольф, он же одновременно директор психиатрической клиники Медицинского центра Корнельского университета, с которым профессор Хинкле познакомит меня позже, в ходе нашей совместной работы.

Корнельский медицинский центр - это колоссальный госпиталь, красивый комплекс модерных небоскребов, занимающий несколько кварталов по Йорк-авеню, между 68-й и 71-й улицами. Когда смотришь на этот огромный госпиталь, невольно думаешь: "Откуда американцы берут столько больных, чтобы наполнить этот госпиталь?"