Отлученный (сборник)

- Да, дружище. Преимущество пропащих людей в том, что они могут рисковать всем. А мы, буржуа блатного мира, работаем по мелочевке.

Тео представил себе физиономию старины Жюстена. И это не шутка. Он посмотрел на Орлова.

- Приди в себя, старина. Ты же знаешь, Гю - крутой. Помоему, у них все получится, особенно с ним. Дело через две недели.

- Я пойду и передам это, - сказал Тео.

- А я пойду к Иветт. Это самое прекрасное место в Европе.

Тео тоже иногда заглядывал туда, но по другим причинам. Направляясь к Жюстену, он думал, что Орлов умеет во всякое дело внести нечто непредвиденное. Это как ловля тралом.

Жюстена дома не было. Среди игроков в карты - тоже.

- Подождите его, - посоветовал папаша Анджели.

- Он точно придет? - спросил Тео.

- Это в его привычках.

- Тогда мне анисовки.

Он поставил стакан на столик из фальшивого мрамора, сел и набил трубку.

Через некоторое время вошел Жюстен вместе с двумя земляками: в районе было полно корсиканцев. Тео поднял руку из своего угла, привлекая внимание. Жюстен подошел, предчувствуя плохие новости.

- Давай пройдемся, - предложил Тео.

Он заплатил, и оба вышли.

Они медленно прошли вверх по бульвару Пари, и Тео рассказал, как смог. Он брал на себя все: дело, документы и прочее, поскольку Орлов не хотел, чтобы упоминалось его имя.

Жюстен спросил, почему Тео сам не нагнется поднять такую гору золота.

- Это тебя не интересует?

- Гю совсем другой случай, - ответил Тео. - Ему уже Нечего терять. Это дело для такого как он. Тем более, что потом он сделает ноги.

Это было понятно, и Жюстен подумал, что Гю наконецто подфартило.

- Я ничего не могу ответить, - сказал он Тео. - Я ведь не Гю. - Давай завтра, идет? Надо с ним переговорить и дать время обдумать.

Они дошли до площади Марсо.

- Мне сюда, - сказал Тео, показывая на улицу, идущую к порту. - Завтра в полдень, у меня.

Жюстен протянул ему волосатую костлявую руку, которая никогда не разжималась до конца. Оставшись один, он дошел до Канебьер и сел в трамвай до Мазарга. День близился к вечеру. На улицах было много людей со свертками. Некоторые несли елки. В витринах горели разноцветные лампочки, лежали хлопья ваты, зеленели елки, стояли Пэр Ноэли. [23] Жюстен видел Рождество во всех уголках мира. В декабре его душа смягчалась.

В этот вечер он думал только о Гю, чувствуя себя придавленным заботами. Он спрашивал себя, поддержит его Цыганка или нет. Эта малышка, обосновавшаяся в Париже, ни в чем не нуждалась, и вдруг такое дело… Жюстену захотелось поговорить об этом с Гю. «Такие бабки могут многое изменить, - думал он. - Гю будет меньше нуждаться в других, в том числе и в Цыганке».

Трамвай остановился. Жюстен посмотрел по сторонам: никого. Конечная. Он вздохнул и направился к убежищу самого разыскиваемого преступника Франции. Жюстен любил это место летом: здесь были фиговое дерево и колодец с ледяной водой. Он вошел в калитку и постучал в квадратик окна комнаты, где обычно находились Гю и Цыганка.

Гю приподнял штору.

- Это Кассини, - сказала Цыганка и пошла открывать.

Цыганка была в домашнем халате, подчеркивавшем ее формы, Гю - в пижаме. Они казались спокойными и счастливыми.

- Выпей с нами, старина, - пригласил Гю.

Они усадили его в кресло, Гю протянул ему бутылку.

- У меня есть новости, - сказал Жюстен, наливая себе.

- Рассказывай, выпьешь потом, - попросила Цыганка, боявшаяся, что после выпивки он говорить уже не сможет.

- Как у тебя с деньгами? - спросил Жюстен Гю.

Тот посмотрел на Цыганку и ответил:

- Оставил все свои сбережения государству.

- Если насчет отъезда, я беру это на себя, - заявила Цыганка.

- Она готова взять на себя все. Не обращай внимания, - сказал Гю.

- Это насчет паспорта, - объяснил Жюстен. - Нужно двести тысяч, два фото и чтобы ты отрастил усы.

- О, дорогой, сделай это! - воскликнула Цыганка. - Тебе усы очень пойдут!

Жюстен даже глазом не моргнул. «Ну и пусть, - подумал Гю. - Он и так должен догадываться, что мы с ней тут не жемчуг на нитку нанизываем».

- Отпущу, - ответил он, поглаживая верхнюю губу.

- Когда отдашь фото, придется подождать неделю.

- Как долго, как долго, - пожаловалась Цыганка.

- Не беспокойся, - сказал Гю Жюстену. - Так часто бывает.

- Для съемки выходить не придется, - предупредил Жюстен. - У меня есть аппарат, а пленку Тео проявит сам. Теперь еще одно. (Он опрокинул в рот стакан, который был далеко не маленького размера.) Тебя устроят сто миллионов?

«Господи, он набрался в стельку!» - подумала Цыганка.

- Мне это не нравится, - заметил Гю. - Я же сказал, что я на мели. Это не причина для шуток.

- С такими как ты не шутят, - сказал Жюстен. - Ты очень подходишь парням, которым нужна помощь. Доля каждого - сто миллионов. Так сказал Тео.

- А ему сто миллионов не нужны? - спросил Гю.

- Слишком велик риск, - объяснил Жюстен.

- Для Гю тоже, - заметила Цыганка.

Она встала; ей не сиделось на месте.

- Чего ради Гю влезать в гиблое дело? - продолжала она. - Такую кучу золота без охраны не повезут. Спроси у него, что вышло с «золотым» поездом!

- Кажется, меня там не убили, - заметил Гю.

- Может, и Роже сейчас играет в шары?